Практичный Иноземцев сказал:
— Двоим нам эта затея не по зубам, Землянка с шоферней как заноза.
— Не скули, — ответил Чугунков. — Сам же твердишь: «Главное — не торописа и не волноваса». Во-первых, нас трое; во-вторых, шоферня будет дрыхнуть.
Степка, проблуждавший уже четверо суток в лесу, с благодарностью посмотрел на Чугункова. Ему сразу понравился этот здоровенный, как борец, солдат. Грубоватый, но бесхитростный.
Иноземцев вначале косился на мальчишку и даже предложил Чугункову:
— Оставим ему хлеба и банку консервов. Обуза он нам в разведке…
— Чурбак ты, Иноземцев, — добродушно ответил Чугунков.
А Степка, услышав фамилию Иноземцева, спросил сразу:
— Вас не Иваном зовут, дяденька?
— Иваном, — настороженно ответил разведчик.
— А я вашу Нюру знаю… Она же с нами живет. С мамой моей работает в одной столовой.
Крепко, очень крепко любил Иноземцев свою молодую жену. Степка утонул в его объятиях. Ствол автомата, словно щенок, терся о ногу Степана, а каска небольно стучала по лбу, когда Иван целовал его худое, позеленевшее лицо.
— Малый, да ты же легок, как пустая тара, — сказал Иноземцев, поставив мальчишку на землю и глядя на него с удивлением и с сожалением.
— Я всегда такой.
— Чем питался? — спросил Чугунков, развязывая вещевой мешок.
— В первый день ничего не ел. Не хотелось. А потом собирал каштаны. Под прелыми листьями их тут много…
— Каштаны — это муть, — сказал Чугунков. — На вот, подкрепляйся.
Сало на хлебе белело, как корка снега. Прожевав кусок, Степка гордо сказал:
— А я знаю, где немецкий автопарк находится.
…И вот сейчас они наблюдают за автопарком. А в кармане у Степки лежит пистолет, взятый Чугунковым у немецкого офицера, везшего чемодан с глазными протезами.
— На дело пойдем в двадцать три часа двадцать минут. Шоферня уже будет спать, но мочиться выходить им еще рано. — Чугунков говорил сквозь зубы, следя за тем, как в вечерних сумерках к автопарку подъехала машина с высоким верхом, крытым темным брезентом.
— Девятнадцатая, — сказал Иноземцев.
— Но не последняя… Слышишь, гудит?
Натужно ревя мотором, приближался бензовоз. Его длинная круглая цистерна в серых камуфляжных пятнах была похожа на дирижабль.
— Кормилец… — ласково сказал Чугунков. — Тепло будет.
От глаз Чугункова разбежались азартные морщинки. И он даже крякнул, предвкушая удовольствие. Конечно же зрелище могло оказаться впечатляющим.
— Я хоть и первый раз в тылу, — сказал Иноземцев, — и порядки ихние не знаю, но удивляет меня один факт…
— Говори проще, не перед кладовщиками распинаешься.
— Ограда в одну проволоку метров триста по длине будет, а охраны считай никакой…