Прибыл на своем катафалке Фред Кокер, вооруженный всем необходимым для фотосъемки. Пока он устанавливал треногу и прятался под черной тканью, чтобы навести фокус своей допотопной камерой, мы приняли для него позы возле здоровенной туши. Чак стоял в середине с удочками в руке, а все остальные расположились вокруг него, скрестив руки на груди на манер футбольной команды. Мы с Анджело улыбались, а Чабби, даже перед объективом, смог изобразить лишь кривое подобие улыбки. Снимок замечательно подойдет к моей новой рекламной брошюрке: верная команда и ее бесстрашный капитан, из-под козырька выбиваются кудри, ворот рубашки расстегнут, широкие открытые улыбки. Это должно привлечь многих в следующем сезоне.
Я договорился, чтобы рыбу отправили в холодильник ананасового склада. Со следующим рефрижератором ее заберут в Лондон. Чабби и Анджело я отправил драить палубу «Балерины» и наполнять ее баки на заправке компании «Шелл», расположенной на другой стороне гавани. Потом они должны были отвести ее на якорную стоянку. Когда мы с Чаком садились в кабину моего старого, видавшего виды пикапа, тот, пригнувшись, прошептал мне на ухо: «Харри, а как насчет небольшой премии?» И я точно знал, о чем он собирается меня попросить, так как делал это каждый раз: «Миссис Чабби необязательно знать об этом, не так ли?» — «Так точно», — согласился он, и сдвинул на затылок свою замусоленную фуражку.
Я посадил Чака на самолет в девять часов на следующее утро и всю дорогу назад вниз с плато пел и гудел клаксоном своего старого «Форда», когда навстречу мне попадались девушки, работавшие на ананасовых плантациях. Они выпрямлялись и, одаривая меня сияющими улыбками из-под широких полей соломенных шляп, махали мне вслед.
В бюро путешествий Фреда Кокера я обменял туристские чеки, полученные от Чака, вволю поторговавшись с Фредом о курсе обмена. Кокер был в своем парадном одеянии — фрак и черный галстук. Камера и тренога временно отдыхали, а фотограф превратился в распорядителя похорон. Похоронная контора Фреда находилась с обратной стороны его бюро путешествий и выходила на широкий проезд. Катафалк использовался Фредом и для встречи туристов в аэропорту: сменялась лишь рекламная табличка, а на смену подставки для гроба приходили сиденья. Все мои клиенты доставались мне с его помощью, поэтому он заграбастал десятую долю моих чеков. Кроме того, он был и моим страховым агентом, ежегодно вычитая страховку за «Балерину», прежде чем аккуратно свести баланс.
Я каждый раз пересчитывал все так же тщательно. Фред хоть и похож на школьного учителя — такой же высокий, худой и подтянутый — в нем достаточно местной крови, которая не только придает его коже здоровый бронзовый цвет, но и делает его склонным к небольшим махинациям в кассовой книге, не известным до сих пор многим профессионалам.