— Джеф? Проблемы? — но воин только указал кивком на Птичку.
— Соня, что-то случилось? — попытался внести ясность я.
— Не знаю. Руку… больно, — голос был испуганным.
Я проследил за её взглядом, заметил руку Джефа, вцепившуюся в хрупкое девичье запястье, и почувствовал злость и разочарование. Воин не имеет права причинять боль женщине, тем более невесте, чьей-то будущей жене, и уже не важно, как я отношусь к этой девушке: Джеф нарушил правила. Новичок понял что-то по моим глазам либо вспомнил уроки воинской школы, потому что руку Птички тут же отпустил и даже отступил на шаг назад. Я показал ему жестом, чтобы он следовал за мной, осторожно подтолкнул Птичку к остальным женщинам, и крикнул Мисту, все еще возившемуся в коридорах Нашера что я прошу "присмотреть здесь". Мист, которому едва исполнилось двадцать пять, присоединился к нашей десятке всего три года назад, после свадьбы моего однокурсника, и быстро нашел общий язык со мной и с Терри, став моей второй (как Терри шутил — "левой") рукой. Он был удивительно мягок с женщинами, позволяя им вить из себя веревки, но собственным домом сумел обзавестись только пару недель назад, поэтому его куртка была все еще свободна от бусин всех цветов радуги, мы же с Терри спорили — сколько десятков оттенков мы сможем насчитать на Мисте, когда о его переезде станет известно.
А потом снова началась рутина, так что к разговору с Джефом я смог вернуться только в машине. Когда мы благополучно вывели нашу маленькую колонну на пригородную дорогу, я обернулся к заднему сидению.
— Ну что, Джеф, давай ненадолго забудем об субординации и поговорим? Так что же все-таки случилось у замка?
— Невест двадцать одна! — тон ответа был обвиняющий, и я поморщился.
— Спасибо, Джеф, я умею считать. Если бы ты был внимательней, то пришел бы к этому выводу еще на обеде. Их и тогда было двадцать плюс одна.
— Но как же… — растерялся новичок, — их же должно быть двадцать?
— На основании чего ты сделал такой вывод? — обманчиво мягко поинтересовался Терри, — в Договоре ничего не сказано о количестве невест. Двадцать или двадцать одна — не имеет никакого значения, мы забираем всех предназначенных нам девушек. Да, есть некоторые негласные договоренности, но они не имеют никакой законной силой.
— Но она странная! — возмутился Джеф.
— Нам сказали, что она аркаимка, — пожал плечами Терри, — что ты от аркаимки хочешь? Вольный город…
— Но она обозвала меня задницей! — голос у Джефа стал обиженным.
Мы понимающе переглянулись с Терри: этому парнишке не место в боевой десятке, для его же блага лучше, если он устроится в гарнизон какого-либо тихого замка, держащего воинов скорей "для красоты и престижа", чем для реальной защиты. Невнимательность, вспыльчивость, обидчивость — каждой из этих черт достаточно, чтобы попасть в неприятную ситуацию самому, и, что гораздо хуже, втянуть в нее свою десятку.