— К черту Баренца, — сказал Борис. — Я открыл это море в тридцатый раз.
— Выпей кофе, мастер! — сказал старший механик и придвинул ему чашку с остывшим напитком.
— Погоди, дед, я с ним закончу…
Борис опустил мне руку на плечо.
— Ты, Волков, чудак, — сказал он неожиданно трезвым голосом. — Вот я снова пришел, а ты уходишь… Только ничего и в этот раз в океане не видел — одна вода. «Вода-вода, кругом вода…» Правильная песня. И ничего, кроме воды. Никаких Королей там нету. Ты гоняешься за привидением. Не находишь, что это пошло?
— Не понял тебя, Боб.
— Ну то, что ничего другого, кроме воды, в Атлантике нет. Вода… И немного рыбы. Чуть-чуть… Как крупинок в баланде, какую нам давали во время войны для укрепления здоровья. Ты помнишь баланду, Волков?
— Помню, Боб, помню.
— А теперь мои салажата нос воротят от доброй пищи, и Зинка им особо харч готовит. Отцу одно, а им другое… Ты можешь это понять, мой старый мореходский друг?
Я пожал плечами.
— Не можешь… Я тоже. А в океане — вода. И наплевать мне на королей. Все это бредни поморов-трескоедов. Они до сих пор рыбьи кости за борт бросают, верят, что съеденная рыба вернется к ним с новым мясом. Чудики, а?
— Погоди, Семеныч, — остановил своего капитана дед. — Кончай травить… Ведь я сам архангелогородский…
— А, так ты тоже трескоед! То-то удивляюсь: с чего я в тебя, «дедуля», такой влюбленный?! Ладно, извини, ежели что не так. Это я кореша старого вразумляю. Король, король… План надо делать, Игорек. А главное — бабы у тебя до сих пор нет. Не мотай головой! Нету… По глазам вижу. Ладно, буду двигать к родному причалу, пора уже. Нельзя жену обижать, верно, Волков? Они и так судьбой обижены, рыбацкие наши жены. Какие б ни были мы герои в океане, каких бы звезд ни вешали нам за рыбу на грудь, а личный, мужской, план не выполнить нам до гробовой доски. В вечном долгу мы перед женами, Волков.
…Вчера меня пригласили в ПИНРО — Полярный институт рыбного хозяйства и океанографии. На моем траулере пойдет в море экспедиция. Заместитель директора по науке захотел познакомиться со мной, обговорить некоторые детали. В конце разговора я спросил о Сельдяном короле.
— Слыхал о таком, — ответил ученый. — И кажется, он есть в нашем ихтиологическом музее. Прошлым летом, помню, Короля привезла экспедиция Ненахова.
Он пригласил этого самого Ненахова, и тот подтвердил, что Сельдяного короля самолично сдал в музей.
Втроем мы отправились туда. Каких там только рыб я не увидел! И двухметровая треска, под стать ей ростом морской окунь («Ему сто пятьдесят лет», — заметил Ненахов), рыба-капитан, сабля, аргентина, морской угорь, нототения… Одним словом, музей.