По дуге большого круга (Гагарин) - страница 237

И Рябов схватил… Портреты его замелькали в газетах, имя молодого капитана называлось рядом с починами. Рыбы было много, океан казался неисчерпаемым. Рябов начал с лова косяков жирующей сельди в Охотском море, у островов Спафарьева и Завьялова, только рыбы той хватило на несколько путин. Знатного рыбака из Приморья пригласили наставлять атлантических промысловиков в Калининграде, учить их кошельковому лову. Тут он развернулся, заткнул всех за пояс и получил желанную Звезду.

По этой части у Рябова ажур, а вот определенный демократизм на рыбацком флоте, простота нравов были Рябову не по душе. С тоской вспоминал, какие порядки были у него на «Дону», хотя и работал он там только «чифмейтом».

Сдаст он в восемь утра вахту третьему, попьет чаю в кают-компании, подымется на палубу, и тут его ждет «дракон», боцман, значит, на предмет ежедневного обхода судна.

Боцман у Рябова был школеный. Следует за старпомом позади и чуть в стороне и в ответ на замечание чифа только кивает: будет, дескать, сделано. А «фитили» Рябов раздавал отнюдь не голосом — взглядом. Идут они вдоль фальшборта, и вдруг видит старпом кусок ветоши в ватервейсе. Пристопорит шаг и, полуобернувшись, в сторону «дракона» взглянет. Боцман подтягивается и кивает. Бывало, так за утро и слова друг другу не вымолвят…

А уж чтоб капитан в судовые дела вник — ни боже мой! Рябов ото всего кэпа освободил, сам вкалывал за десятерых, зная, что придет когда-нибудь и его, капитанское, время… Как красивую сказку вспоминал он откровения старого мастера, с которым встретился в доме отдыха однажды, в Океанской.

— Другие были времена, — вздыхал пенсионер-судоводитель, — чтили тогда капитанов, понимали люди, что тот, кто Бог в море, должен быть окружен почестями и на берегу… Сейчас ведь как? Не успел яшку в Золотом Роге кинуть, а уж на причале куча инспекторов стоит. И санитарный, и пожарный, и техника безопасности, и портнадзор, и из Морского регистра парни… И все норовят к капитану, только мастера им подавай — и больше никого. К нему вопросы и по грузу, и по топливу, и по дебоширству в команде… Задергают капитана до такой степени, что капитан и на жену родную смотреть не может, не поднимается у него… взгляд, молодой человек. Такие дела… И думает тогда капитан: скорее бы в море от этой сутолоки!

Рябов пожимал плечами. Старик говорил по уму. Разве он сам не наблюдал такое?

— А ведь раньше все не так было… Идем мы в порт, не в свой, где приписаны, в чужой порт, да только и понятия тогда такого не было: «чужой»… Для моряка любая гавань — родной дом. Вот… Даю я с моря радиограмму: закажите мне номер в отеле «Конкорд», на втором этаже, окна во внутренний сад, хочу, дескать, отдохнуть от вида моря. И пришлите на причал такси… Подхожу и вижу: машина ждет. Пароход мой, заметьте, швартует старпом, я только рядом стою традиции ради и на всякий случай. Одет по полной форме, саквояж собран в каюте. Подали веревки на берег — жму старпому руку и говорю опять-таки традиционное: «Буде что произойдет — найти меня знаете где». Спускаюсь по трапу, авто рядом, сажусь — гуд бай пароход, команда, береговые хлопоты. Все дела ведет старпом, который когда-нибудь станет капитаном. А я отдыхаю на берегу. Наношу визиты знакомым, принимаю их сам, езжу за город, прогулки верхом, охота, театр. Словом — жизнь, молодой человек. Капитан, который берет на себя риск отвечать за всех и за все в такой несвойственной и враждебной людям среде, каким является море, имеет право на небольшие мгновенья береговой жизни. Да… Раньше корабли были деревянные, а люди плавали на них железные…