Это движение мне было знакомо. Так проверяли нас в школе чуть ли не ежедневно на «форму двадцать», иначе говоря, на вшивость. Кровь прилила к лицу, задрожали колени, ведь я знал, как мать моя борется с насекомыми, кипятит со щелоком, золой из печки каждую тряпку, а вдруг?.. У меня дрожали колени, стыд и страх охватили меня, и я ждал конца унизительной процедуры, худой, наголо остриженный мальчик в залатанных штанах, потертой курточке, в больших ботинках на деревянной подошве, ждал, когда перестанут бегать по шее длинные холодные пальцы, ждал, чтобы никогда не забыть этой минуты и никогда не простить…
Не обнаружив ничего, мать Стаса вздохнула и со словами: «Играйте, дети», — вышла из комнаты.
Стас, по-моему, ничего не заметил, а я ему об этом никогда не говорил.
Нас тянуло друг к другу, и мы дружили со Стасом, несмотря ни на что.
Так продолжалось несколько лет. Когда мы учились в седьмом классе, у Решевского умер отец. Мать Стаса разом сдала, постарела и почти не сопротивлялась решению сына поступить вместе со мной в мореходное училище после семилетки.
Когда она умерла, Стас был на перегоне судов в порты Дальнего Востока, где-то в районе Сингапура. Я узнал о смерти его матери от Люськи и послал ему соболезнование радиограммой.
…Я посмотрел на сидящих рядом со мной за одним столом Решевского и Галку и подумал, а как быть вот с этой обидой…
— А помнишь, Стас, про Борю Карпова и макароны по-флотски? — спросил я бывшего своего друга.
Игорь Волков и Галка сидели передо мной, я внимательно посмотрел на них, они сейчас не глядели друг на друга, только я почувствовал: они мысленно говорят между собой. Вдруг вспомнилось, как однажды ловил рыбу в Карибском море и мне довелось бросить якорь у небольшого островка Провиденсия, принадлежащего Колумбии. Островок этот лежит южнее отмели Москито, на нем есть живописная бухта Каталина с расположившимся на ее восточном берегу селением Исабель. Из лоции я узнал, что раз в месяц сюда заходит шхуна для перевозки почты… Тогда и подумалось мне, что ради Галки я забрался бы и не в такую глушь, пусть туда вообще почта не ходила. Зачем мне иной мир, если вселенная для меня в ней, этой женщине? И понимал ведь, что не к лицу мужчине, да еще в капитанском звании, быть таким безнадежно влюбленным, но что я мог поделать с собой? Ведь не устоял, когда неосуществленное желание вдруг стало реально возможным. Да, не выдержал испытания… И если быть честным до конца — мне и не хотелось оказаться стойким.
Тогда же, в лоции, я прочитал, что описание банок и островов, расположенных у отмели Москито, было составлено более ста лет тому назад, и капитанам надлежит плавать в этом районе с особым вниманием и обереженьем. Лоции про все знают все. Как составить лоцию для плавания душ человеческих в море житейском?