Выдвинутая мною в ходе следствия версия о взрыве мины была отвергнута на основании однозначного ответа администрации Фарлендских островов: никто из жителей о взрыве не слыхал.
Вот если бы я рассказал об угрозе Коллинза и сделал бы это сразу, тогда органы следствия стали бы искать иные пути постижения истины. Но я молчал. Во-первых, я не видел рапорта смотрителя маяка на мысе Норд-Унст, а только слышал о нем от Коллинза. Во-вторых, покажи Коллинз рапорт мне, кто бы мог доказать, что этот «рапорт» не фальшивка и что сочинил его не сам мистер Коллинз — такие молодчики, как он, способны на любой подлог.
И в-третьих, упоминание о «рапорте» в собственном сейфе мистер Коллинз мог использовать как средство шантажа.
Вот почему на следствии и суде я молчал. И все шло своим законным чередом.
Когда же я снова попытался прояснить истину и сказал судьям о возможном взрыве плавающей мины, государственный обвинитель зачитал официальную бумагу администрации Фарлендских островов из Бриссена.
«Никто из жителей островов взрыва не слышал». Тут же прилагалась метеорологическая справка: в ту ночь в районе катастрофы было спокойно на море, в воздухе и на суше. Другими словами, не услышать взрыва было невозможно. Отсюда судьи сделали вывод: версию отклонить как несостоятельную.
Но должно же быть объяснение случившемуся? Этого требовало не только правосудие… Вдовы и дети, родители и друзья погибших — весь город, наконец, ждал, когда суд установит истину и накажет виновника катастрофы — капитана. А в том, что виновен в несчастье он, мало кто сомневался.
Я уже упоминал, что авторитетная комиссия опытных капитанов и представителей морской инспекции, которая по требованию областной прокуратуры самым тщательным образом разобрала рейс, проанализировала навигационную обстановку в районе гибели «Кальмара» и воссоздала примерную прокладку курса траулера, не преминула подчеркнуть, что проход ночью северным проливом не рекомендован лоцией, хотя и объяснила следствию и суду: прямо этот факт в вину капитану ставить нельзя. На вопрос прокурора, мог ли выбор капитаном «Кальмара» южного пролива гарантировать безопасность плавания, председатель комиссии, известный капитан Лошкарев, ответил, что в море никто не может гарантировать безопасность плавания… И все же…
— По всей видимости, кто-нибудь из штурманов допустил ошибку в прокладке курса, — сказал Лошкарев. — Такие вещи случаются на флоте. Достаточно перепутать знак поправки компаса — и курс судна может пройти по берегу. А в условиях плавания в узкостях и при сильных течениях, которые просто невозможно иногда учесть до конца, вероятностная ошибка увеличивается во много раз. Долг капитана учитывать все варианты отклонения от истинного курса, проверять помощников-штурманов. Трудно судить о том, что именно произошло. Но капитан находится среди нас, а тех, двадцати, уже нет, и никто из них никогда не вернется… Впрочем, судить — это не моя компетенция… Я только попытался воссоздать сложившуюся там, в море, аварийную ситуацию.