Вероятно, он даже не знал, что у нее теперь есть имя.
Амелия гадала, отважится ли она зайти с Люсиль в кабинет, чтобы Гренвилл смог наконец-то увидеть ребенка. Амелия боялась, что Саймон рассердится, если она посмеет предпринять попытку примирить его с дочерью Элизабет. Но если Люсиль суждено остаться в этом доме, Гренвиллу придется познакомиться с ней и принять ее, по крайней мере в качестве ребенка своей покойной жены. У него, безусловно, есть некие обязанности по отношению к Люсиль.
Ведь не выгонит же он ее из своего дома, не так ли? Амелия отказывалась верить, что Гренвилл мог совершить нечто столь ужасное.
Она поцеловала Люсиль в лобик, а потом отдала ребенка миссис Мердок.
— Я собираюсь поговорить с его светлостью. Нам нужно обсудить множество вопросов, а за весь день у меня не нашлось ни одной свободной минутки.
Миссис Мердок улыбнулась:
— Создается ощущение, будто этот дом был открыт многие месяцы. Словно теперь здесь живет счастливая, любящая семья. Как странно!
Амелия вздрогнула от неожиданного признания.
Миссис Мердок сочла нужным пояснить:
— Когда мы покидали это место, мисс Грейстоун, оно не производило впечатления счастливого. Тут было темно и уныло. Все обитатели дома тревожились и грустили. Леди Гренвилл так часто плакала! Как и Джон.
И Амелия тут же представила, что леди Гренвилл была сама не своя, нося под сердцем ребенка от другого мужчины и осознавая: рано или поздно ей придется открыто объясниться с Гренвиллом. Естественно, подобная напряженность не могла не сказываться на всем доме.
— Это — начало новой жизни, — твердо сказала Амелия. — Смерть леди Гренвилл стала трагедией. Мы все опечалены ее кончиной. Но нам нужно двигаться вперед. Настал новый, светлый день.
Миссис Мердок снова расплылась в улыбке.
— Да, я начинаю думать именно так. Вы зайдете, чтобы покормить ее в семь?
Сердце подпрыгнуло у Амелии в груди.
— Я ни за что на свете не пропустила бы ее кормление!
— Я так и думала. — Миссис Мердок устремила на нее понимающий взгляд. — Удачи, дорогая, — добавила гувернантка так, словно Амелия собиралась столкнуться со львом в его собственном логове.
Амелия повернулась к мальчикам:
— Вы поднимитесь наверх с синьором Барелли? Перед ужином вам нужно привести себя в порядок. Ужин — в семь.
Учитель-итальянец пообещал ей, что проследит за тем, чтобы дети вымыли руки и надели сюртуки. Амелия улыбнулась, глядя, как он заботливо повел мальчиков наверх.
Потом она обратилась к матери и Гарретту:
— Я приду в ближайшее время, мама. Почему бы тебе не отдохнуть перед ужином? Мы поедим в твоей комнате. Ну что может быть лучше?