— Осторожней! — крикнул кто-то.
— С дороги!
— Рэй, давай быстрее!
— Где колодец? — орал телохранитель, пугая прохожих. — Колодец!
Не знаю, сколько прошло времени (да и какая разница?), пока мы услышали заветное:
— Колодец? — удивился надтреснутый мужской голос. — Так вот же он. Под вашими носами, — и уже чуть тише, видимо удаляясь, добавил: — Ну и молодежь пошла.
Бережно, словно мать собственное дитя или алкоголик кувшин с крапивицей, Рэй опустил меня на пол. Под голову мне он подложил собственную сумку.
— Что теперь?
— Э… Зачерпни мне воды… И поставь на пол. Я заговор прочитаю.
Послышалась возня, но я уже почти не различала, что происходит. Даже шум куда-то делся. Внезапно я почувствовала, как к моим пересохшим губам прижимается что-то нежное и в то же время холодное, а затем ко мне в рот потекла живительная влага. Ничего в жизни вкуснее не пробовала.
Зрение ко мне вернулось, и я встретилась взглядом с глазами Рэя.
— Что ты делаешь? — выдохнула я ему в губы.
— Спасаю, — ответил телохранитель, отодвинувшись, но не спуская с меня глаз. — Тебя.
Почему мне так сильно захотелось прижаться к этому, можно сказать, совершенно постороннему мужчине? Или меня просто тянуло к своему спасителю? Я не знала. И, наверное, мне это лучше было и не знать.
— Кир-ра! — Кузьмяк с разбега запрыгнул ко мне на грудь (я даже неприлично крякнула) и принялся тереться своей усатой мордочкой о мое сильно саднящее лицо. — Я так беспокоился. Я так переживал. Моя шкурка даже чуть цвет с черного на белый не поменяла. Ну почему ты вечно всякую гадость пьешь! Кира, тебя в детстве не учили не брать всякую бяку у незнакомых? А если бы я вовремя не вернулся! Ты на кого меня оставить захотела? На этого громилу? Или на ту рыжую кошкоубийцу? У тебя совесть вообще есть?!
Превозмогая боль, я даже смогла улыбнуться уголками губ, вспомнив тот ужас, который вселяла моя любимая подруга профессор Айри Грэм в этого наглого, но такого милого, фамильяра.
— Помоги мне сесть, пожалуйста, — обратилась я к Рэю.
Я думала, что он прислонит меня к колодцу, но не тут-то было. Он сам опустился на пол и усадил меня так, что я оказалась прижатой спиной к его широкой груди. Вздохнув, Рэй опустил свой подбородок мне на макушку и нежно обнял. Этот мужчина просто мастер удивлять меня.
— Кира, тебе очень плохо, да?
Кузьмяк уже удобно устроился на моих коленях и умильно корчил сострадательную мордочку.
— А сам… как думаешь, киса?
— А что тут думать? — вздохнул мой маленький вредина. — Я и так знаю.
Мы ненадолго замолчали, и я то ли услышала, то ли почувствовала, как сильно и быстро бьется сердце Рэя.