Карлос тем временем с помощью вилки ловко превратил авокадо в пюре, смешал его с рубленым луком, кориандром и солью, расщепил одну из косточек авокадо и загрузил гуакамоле в холодильник.
– Зачем ты бросил туда расщепленную косточку, Карлос?
– Чтобы авокадо не почернело.
– Не понимаю, как может косточка предотвратить почернение?
– Потому что она думает, что все еще целая.
Карлос очистил бананы от почти черной кожуры.
– Plátanos[82] гнилые, Карлос.
– Plátanos только тогда можно считать созревшими, когда у них почернеет кожура[83].
Потом он порезал их на куски длиной с палец и сложил на тарелку. Бананы были готовы для жарки. Альмен продолжал доставать его вопросами, и это отнюдь не помогало снять общую нервозность.
Еда в исполнении Карлоса стала кульминационным событием в монотонной жизни нелегальных мигрантов. В благодарность они вынудили его посмотреть вместе с ними игру между командами Гондураса и Сальвадора на кубок Центральной Америки. И ему пришлось высидеть два часа на краешке кровати в тесной комнате и все это время изображать из себя страстного футбольного болельщика.
Альмен вежливости ради какое-то время тоже смотрел матч через дверь, но, воспользовавшись всеобщим возбуждением по поводу забитого гола, выводящего команду Гондураса вперед, незаметно ретировался, чтобы попасть в свободную пока ванную, а потом удалился в свою комнату.
В постели он пытался читать при тусклом свете торшера – единственного источника света в комнате. И с нетерпением дожидался возвращения Карлоса. Вслушиваясь в то, что происходит в комнате с телевизором, он с надеждой думал, что вот то или это громкое ликование и выкрики означают окончание матча, но всякий раз ошибался. Наконец Карлос вернулся. Он вошел тихо, чтобы не разбудить спящего.
– Который час, Карлос?
– Половина двенадцатого, дон Джон.
– Полшестого по нью-йоркскому времени.
– Интернет-кафе закрыты, дон Джон. Придется ждать до утра.
Прошло немало времени, пока Альмен заснул. Но сон выдался беспокойным. Когда он открыл глаза, кровать Карлоса снова была пуста. Вернувшись из ванной, он застал Карлоса за столом перед открытым ноутбуком. Флешка торчала в боку компьютера, а на экране было открыто почтовое сообщение. Оно поступило с адреса [email protected] и содержало всего два слова: «Your conditions?»[84].
Что касалось условий, то Альмен с Карлосом придерживались единого мнения. В ответном письме был указан только международный номер банковского счета «Allmen International Inquiries».
И сумма: два с половиной миллиона швейцарских франков.