Угодья конезавода начинались сразу за оградой басалаевского участка.
Они подошли к конюшням, и генерал отомкнул дверь большого, стоящего особняком денника. Из стойла на вошедших глянул горячий зрачок в кровавой радужке; благородная узкая голова, в которой было что-то змеиное, нервно и часто вскидывалась на мускулистой, гибкой шее; жеребец всхрапнул, обнажая желтоватые, крепкие, без единой зазубрины резцы.
Да, это был конь! Словно выточенный из цельной черной кости, гладкий, будто полированный, безукоризненной стали. Когда Кретов, к изумлению Басалаева, смело вошел в стойло и, запрокинув голову коня, обнажил его зубы, он увидел, что коню не более шести-семи лет. Из ноздрей коня рвался сухой жар, конь чуть подрагивал и пятился назад, оседая, словно прикосновение человека доставляло ему жгучую боль. Но, чувствуя твердую, уверенную руку, не пытался вырваться, лишь скашивал на Кретова окрашенный кровью умоляющий и ненавидящий зрак.
— Ого! Он чужих сроду не подпускал, — с уважением сказал Басалаев. — Прав был Родионов: вы лошадник высокой марки…
— Да, теперь мы станем!.. — отвечая на свои мысли, тихо, но с силой произнес Кретов.
Сдержанное волнение, прозвучавшее в его голосе, вызвало понимающую, довольную улыбку на лице Басалаева.
Никифор не спускал глаз с прекрасного коня; это был конь-герой, конь его мечты. И сердце его бешено забилось, когда он услышал:
— Так за сколько же вы его нам уступите, Александр Иванович?
— Вы же лошадник, Алексеи Федорович, сами знаете, сколько стоит элитный жеребец таких статей. Тридцать тысяч. Но, — поспешно добавил Басалаев, — по-своему истолковавший движение Кретова, — если вы сейчас не располагаете такой суммой, мы можем попридержать коня..
— Простите, Александр Иванович, — мягко перебил Кретов, — деньги при мне.
— Ну, тогда и говорить нечего! — вдруг рассердился Басалаев. — Идемте в контору, оформим документы и забирайте коня. Слышите, сейчас же забирайте! — Он сердито закашлялся, платком утер усы — и уже совсем иным тоном, доверительно, с милой стариковской застенчивостью: — Думал, не придется мне с этим конем расстаться, а, выходит, сам же и навязал его. Но я к вам приеду, так и знайте, приеду!.. — грозно сверкнул очами Басалаев, махнул рукой и быстро зашагал по дорожке к конторе.
— Ну, чего ж ты ждешь? — спокойно сказал Кретов своему подручному. — Выводи…
Словно не веря его словам, Никифор странно, исподлобья, глянул на Кретова, отвернулся, вытер рукавом глаза и опрометью кинулся в денник.