— Мы будем терять его до тех пор, пока вы будете требовать чего-либо столь же нелепого. Я не посмею отдать такой приказ. Я буду отвечать за это перед Бонапартом.
— Если вы не издадите его, вам придется отвечать перед Директорами за неповиновение их уполномоченному, а для вас это может оказаться даже более серьезным.
Они смотрели друг на друга: Марк-Антуан — с налетом легкого развлечения, Виллетард — с мрачностью человека, оказавшегося в безвыходном положении.
Жакоб из-под бровей с интересом наблюдал эту дуэль силы воли, стараясь не выдать своего присутствия.
Наконец, поверенный в делах оттолкнул стул и поднялся.
— Это бесполезно. Я не сделаю этого. Говорю вам, я не смею. Бонапарт способен укоротить меня на голову.
— Что? Даже если это делается по моему приказу? С учетом моих полномочий? Вы спятили?
— Спасут ли меня ваша власть и ваши полномочия от Бонапарта?
— Вы постоянно будете тыкать своего Бонапарта мне в зубы? — Марк-Антуан тоже вскочил в нетерпении и гневе. — Вы признаете за мной голос французского правительства или нет?
Перепуганный, Виллетард был в отчаянии. Он сжал кулаки, стиснул зубы и, наконец, отступил.
— Прикажите мне в письменной форме, — потребовал он.
— В письменной форме? Почему бы нет? Гражданин Жакоб, будьте добры написать для меня.
И он продиктовал:
«От имени Директории Французской Республики я приказываю Шарлю Виллетарду, поверенному в делах Франции в Венеции, сейчас же издать приказ дожу и Сенату Самой Светлой Республики о немедленном и безусловном освобождении капитана Пиццамано, в настоящее время содержащегося в крепости Сен-Мишель на острове Мурано».
Он взял со стола перо.
— Поставьте дату, и я подпишу приказ, — распорядился Марк-Антуан.
Скрип пера Жакоба прекратился. Он поднялся и положил документ перед Марком-Антуаном. Марк-Антуан быстро поставил в конце листа безупречно отработанную в результате долгих тренировок подпись Лебеля и указал полномочия:
«Камиль Лебель, уполномоченный представитель Директории Французской Республики, Единой и Неделимой».
С оттенком пренебрежения он вручил документ Виллетарду:
— Вот ваше прикрытие.
Виллетард нахмурился; он стоял в нерешительности, покусывая губу, и наконец пожал плечами в мрачном смирении.
— Так тому и быть, — сказал он. — Ответственность лежит на вас. Утром я отправлю приказ в Сенат.
Но это не устраивало Марка-Антуана.
— Вы передадите его мне сейчас же, едва он будет написан. Я хочу забрать капитана Пиццамано из тюрьмы прежде, чем венецианцам станет известно, что его туда поместили. Вы должны помнить, что для венецианцев он — герой Лидо. Я не желаю волнений, которые могут последовать за известием о его аресте.