– Все из-за денег, – ответил Ринго. – У семьи не было ни гроша, сам я разорился, платя за учебу. Впрочем, выяснив, насколько хорошо обращаюсь вот с этим, – он вытащил револьвер, поразив скоростью даже самого Холидея, – понял, чем надо зарабатывать на жизнь. А с тобой как было?
– Тяжело оставаться дантистом, когда кашляешь на пациентов кровью, – пожалился Холидей. – Я стал картежником.
– И стрелком.
– Не из-за денег.
– Я, во всяком случае, не стыжусь быть стрелком, – заявил Ринго.
– Так и мне не стыдно, – парировал Холидей. – Просто этот путь ведет в никуда. Взгляни на Эрпов, Бэта Мастерсона, Клэнтонов и меня: нам еще повезет, если доживем до тридцати пяти. Вот ты, например, не дожил.
– Однако все еще на этом свете.
– Только потому, что Римский Нос заключил сделку с Клэнтонами. Когда ей придет конец, что станет с тобой?
– Ничего. Ты сам сказал: я уже мертв, так что никто мне ничего не сделает.
– Римский Нос вернет тебя в могилу.
Ринго улыбнулся страшной улыбкой и покачал головой.
– У него для меня всегда работенка найдется. Может, когда я тебя пристрелю, он и тебя оживит, и мы в конце концов станем командой?
– Ты пришел убить меня, убить Эдисона или просто прикрываешь Клэнтонов?
– Я пришел убить всякого, на кого мне укажут. Однако, даже если ты не в списке, я возьму тебя в качестве награды.
– Польщен.
– И правильно, – сказал Ринго. – Больше никто не интересен мне сам по себе, разве что Джон Уэсли Хардин, но он в тюряге. Вроде изучает закон, готовится стать юристом. Так что, – улыбнулся мертвец, – может, нас, образованных стрелков, прибудет. Повторюсь: другие меня не интересуют. Вот все говорят про одного малыша…
– Малыша Билли Кида?
– Да, про него. Сопляк он. Много ли народу сумеет положить?
– Хочешь выяснить – отыщи его и потолкуй с ним, а я тут посижу, место для тебя погрею, – предложил Холидей.
Ринго рассмеялся.
– Я знал, что ты мне понравишься, Док Холидей.
– А я знал, что ты интересный собеседник. Так, может, перестанем друг друга запугивать и поговорим?
– Меня это вполне устраивает.
Два самых грозных стрелка на Диком Западе – живой и мертвый – налили себе еще по стаканчику и пустились в обсуждение работ Сократа и Аристотеля.
Было чуть за полночь, и в борделе Кейт Элдер царило обычное оживление.
Вошел Нед Бантлайн, и к нему тут же поспешила живая девушка.
– Вот уж не ждала, что вы к нам придете как клиент, – сказала она.
– И не дождетесь, – ответил Бантлайн. – За мной прислала Кейт, – оглядевшись, он заметил: – Что-то я не вижу Дока.
– Он ушел играть в покер и фараон в салун «Ориентал». Я передам Кейт, что вы пришли.