Но именно прошедшие годы исказили правду кое в чем до неузнаваемости. Тысячи публикаций, выдумок, иногда просто нелепых, невольное давление прессы привело к тому, что люди стали «вспоминать» то, чего не только не могли видеть или слышать, но и что вообще не могло происходить. Появились воспоминания о встречах, которые не могли состояться (например, таких, когда участники этих вымышленных ночей страсти или, наоборот, преступлений попросту отсутствовали в стране), о разговорах, которые не могли состояться, слухи и сплетни обрели статус фактов, чьи-то догадки стали «документами».
В немалой степени этому способствовали… открытые архивы ФБР! Очень трудно продираться сквозь нагромождение пустых докладных, рапортов, документов, которые не стоят бумаги, на которой напечатаны, и прочего…
В воскресенье, 5 августа 1962 года, в 4.25 утра сержант Джек Клеммонс в Западном полицейском отделении Лос-Анджелеса принял звонок с телефона, зарегистрированного в доме 12305 Fifth Helena Drive в районе Брентвуд. Доктор Хайман Энгельберг сообщил, что он личный врач Мэрилин Монро, которая совершила самоубийство, приняв слишком большую дозу снотворных препаратов.
Как вспоминал позже сержант, волнения в голосе доктора не слышалось, он просто констатировал факт.
Когда полиция прибыла на место происшествия, то застала там лежащую ничком Мэрилин Монро (ее тело накрыли простыней, потому что оно было обнажено) без признаков жизни, ее личного врача доктора Хаймана Энгельберга, ее психотерапевта Ральфа Гринсона и экономку Юнис Мюррей.
Интересно, что сержант Джек Клеммонс был приятелем первого супруга Монро – Догерти. Но это просто совпадение, потому что трубку мог поднять любой другой из дежурных полицейских.
Столик подле кровати был плотно уставлен флаконами и упаковками лекарств, преимущественно пустыми. Полиции показали упаковку из-под нембутала как вещественное доказательство, свидетельствующее о смерти в результате передозировки.
Сержант насчитал на столике еще четырнадцать флаконов из-под каких-то пилюль. Были ли они тоже от снотворного, неизвестно. Почти сразу приехало полицейское начальство и взяло расследование в свои руки. Все, что успел сержант, – осмотреть место происшествия, труп и задать несколько уточняющих вопросов присутствующим.
Вот тут и начались странности…
Клеммонс отметил странное положение тела Мэрилин – она лежала ничком, практически вытянувшись, ноги прямые, руки вытянуты, и только правая рука, в которой якобы была телефонная трубка (ее, по заверениям присутствующих, вытащил Гринсон), слегка согнута. Сержант за время службы видел немало самоубийц, наглотавшихся таблеток. Он хорошо помнил, что пероральная передозировка вызывает у жертвы сильнейшие судороги и рвоту, их тела застывают в самых немыслимых позах, поскольку организм пытается исторгнуть смертельно опасное вещество.