Чуть дальше сестер приветствовал своим желтым от лишайника фасадом еще один особняк: с обеих сторон его окружали доходящие до самой крыши кирпичные опоры, так что вся конструкция напоминала пирамиду.
В этом месте дороги изгороди были уже не такие стройные: они торчали вкривь и вкось, дыбились и трескались, угрожая обрушиться в любой момент.
Кьярина и Лола принялись напевать песенку, но как-то фальшиво и невпопад; они то и дело сбивались и начинали заново.
Глядя на своих беспечных племянниц, Модеста сказала:
— Куда вы так спешите, аж взмокли!
— Мы хотели прогуляться до капеллы.
— Это далеко, да и возвращаться придется в гору.
— Не волнуйся, если что — мы тебя понесем!
Модеста была задумчива, она мысленно возвращалась к недавней сцене в гостиной. Да, это была ее вина, ее ошибка, которая могла навлечь на нее неприятности. Постепенно она успокоилась и обрела былую уверенность: что поделать, значит, на этот раз интуиция подвела ее…
Девочки не спешили возвращаться: они хотели сообщить тете важную новость, но не решались, ждали подходящего момента. Собственно, говорить следовало Кьярине, так как секрет касался лично ее, но в этом сестры не были уверены: вдвоем все-таки не так страшно.
— Может, лучше ты ей расскажешь? — взмолилась Кьярина. — Мне как-то неловко…
— А если я надумаю выйти замуж, что тогда?
— Тогда я буду говорить от твоего имени, сама знаешь! Ну, пожалуйста, а то я заплачу…
— Может, отложим разговор до дома?
— Если мы и дальше будем тянуть, то никогда не решимся. Ой, гляди, ежевика — такая спелая и сочная!
— К ней так просто не подобраться.
— Да, тут все руки себе исколешь!
Они прошли улицу Страда дель Мандорло и подходили к капелле. Прямо перед ними, за ежевичной изгородью, росло десятка два кипарисов, все разной высоты. Капелла была похожа на будку: две узкие каменные ступеньки вели к двери, сверху от которой было вырезано небольшое окошко, покрытое ржавой решеткой. Ветхая черепичная крыша была увенчана фигурами св. Бернардино и св. Катерины, напоминавшими облезлых каменных кукол.
— Интересно, в этой капелле служат мессу?
— Туда только священник поместится.
— Это точно! Должно быть, прихожане стоят перед входом.
Чуть поодаль, в начале следующей улицы, между двух кипарисов виднелся деревянный расписной крест с петухом. У его подножья, на ступеньках, сидели две женщины и ели виноград.
Когда Кьярина и Лола были маленькие, они всегда останавливались перед крестом, чтобы прочитать молитву. Сейчас их охватило волнение, растерянность и даже чувство стыда за то, что они стоят тут вдвоем, без тети, — будто украдкой.