.
Баронесса не стала ждать, когда супруг оставит свой пост, и в 1889 году после смерти отца окончательно переехала в его дом на Екатерининском канале, у Аларчина моста, от которого со временем получила шутливое прозвание – «герцогиня д’Аларкон».
Дом на наб. Екатерининского кан., 156, доныне сохранил свою дореволюционную нумерацию. Оформлен ионическими пилястрами и на углу имеет балкон с красивой чугунной решеткой. С середины XIX века особняк принадлежал Аделаиде Осиповне Витали, супруге статского советника академика Ивана Петровича Витали (1794–1855), известного скульптора. Жену, крестьянскую девушку, он нашел в конце 1830-х годов, когда проживал в Италии. Ее юный облик запечатлен на портрете, написанном в 1838 году известным акварелистом П.Ф. Соколовым. Возможно, что последние годы жизни скульптор провел именно в доме на набережной.
В 1860 году вдова скульптора задумала перестроить свой особняк, поручив проект академику В.В. фон Витту, который повысил со двора здание на этаж. После этого 26 апреля 1862 году дом по купчей перешел к артиллерийскому капитану Василию Людвиговичу фон Витту, вероятно, родственнику архитектора. Он владел им недолго и в период 1865–1866 годов продал своему начальнику генералу от артиллерии И.С. Лутковскому, который поселился и жил здесь до самой кончины. С той поры никаких изменений фасад не претерпел, но его интерьер его был в советское время был утрачен>6.
Обосновавшись в унаследованном от отца доме, баронесса завела в нем светский салон, который быстро ставший в Петербурге модным и очень посещаемым. Зал на втором этаже, где проходили «четверги» с литературными чтениями и концертами, по описанию Д.Н. Мамина-Сибиряка от 1893 года, был роскошно убран в эклектическом стиле 1880-х годов: «Представь себе три больших комнаты, сплошь набитых всякими редкостями – китайским фарфором, японскими лаками, старинными материями, редкой мебелью разных эпох и стилей, артистической бронзой, картинами и даже археологией, в виде старинных поставцов, укладок, братин, идолов и всяких цац и погремушек. Получается нечто среднее между музеем и галантерейным магазином, так что даже ходить по комнатам нужно с большой осторожностью, чтобы не своротить какую-нибудь подлую редкость <…> Вообще баронесса – настоящая петербургская знаменитость, и быть принятым у нее считается за честь <…>».
В этом году престарелый супруг баронессы, по словами того же писателя, был уже паралитиком: «Он терпеливо ждет христианской кончины где-то на своей половине, и гости баронессы никогда его не видят». Спустя год бывший дипломат скончался