Солдаты у дороги вдруг стали падать. Роняли автоматы, опрокидывались на спину, падали на колени, а потом лицом вниз, катались с боку на бок и корчились, приняв позу зародыша. Кто-то несколько секунд еще стоял на ногах, озираясь недоуменно по сторонам, а потом, через две-три секунды, тоже валился наземь.
Микрофон ловил и передавал в командный пост крики, выстрелы, еще несколько взрывов и хрип. Многоголосый хрип задыхающихся людей.
Утес и офицер остались на ногах. Офицер держал в руках автомат, что-то кричал, но его, похоже, не слышали или не обращали внимания. Выбежавший из-за автобусов солдат остановился, выпустил очередь назад, в какие-то тени, которые камера не позволила идентифицировать.
Подбежали еще несколько солдат, десятка полтора. Один или двое – в крови. Кровь на лице, на руке…
Офицер отдавал приказы, солдаты выстроились в плотную цепь, так, чтобы чувствовать локоть друг друга. Вскинули автоматы к плечу. Они ждали нападения. Люди в бункере не видели, кто атакует, не могли рассмотреть и опознать на слух. Автоматы в глубине леса смолкали один за другим.
– Может… – неуверенно начал оператор.
– Мы ничего не можем, – оборвал его полковник. – Можем только…
Солдаты у дороги перестали корчиться. Некоторые лежали в лужах крови, некоторые… некоторые начинали подниматься. Медленно, неуверенно. И было в их движениях что-то нечеловеческое.
Несколько поднимающихся держали в руках автоматы, но не как огнестрельное оружие, а будто дубины или копья.
– Черт… – вырвалось у кого-то из операторов. – Это что же такое за…
– Это эпидемия, – сказал полковник Иванченко. – Это было бы с нами, если бы…
Он не договорил, но все поняли. Они бы лежали в лужах крови, они бы стреляли наугад из автоматов, они бы медленно вставали, они бы…
Кто-то из солдат оглянулся, дернулся от неожиданности и что-то крикнул. Не что-то членораздельное, а просто громко выдохнул воздух. И словно это была команда атаковать, вставшие с земли бросились на солдат.
Удар прикладом – офицер упал на землю, оживший навалился на него сверху, потекла кровь.
– Они… они что?.. Они жрут?..
Солдат выстрелил из автомата, провел по нападающим пулями, как водой из шланга. Ожившие должны были валиться на землю, но вместо этого они бежали, прыгали, сшибали с ног солдат, впивались им в горло зубами, рвали на куски, выкрикивая что-то утробными голосами и хрипя, надсадно хрипя, словно не хватало им воздуха… Или будто воздух стал твердым и шершавым.
Трое солдат прижались спинами к автобусу и стреляли, не переставая; один наконец сообразил стрелять в головы, несколько оживших упали. Три автомата в упор – это много. Это смертельно даже для оживших, тем более что было их не очень много – двадцать или тридцать.