- Вы считаете, что всё сделали для того, чтобы обеспечить успех под Подберёзьем?
- Поставленную задачу: вывести лыжников и спецгруппу на южный фас, мы выполнили. Были готовы поддержать мощным огнём атаку. Потери в боях и на отходе: 2 танка, одно зенитное орудие, 27 человек, из них шестеро разведчиков. И около 20 раненых. Для рейда по тылам противника протяжённостью 62 километра, и с такой насыщенностью войск, не так плохо. Ну, а то, что не срослось, нашей вины нет.
- Идите, умойтесь и возвращайтесь!
Я вышел из землянки, но слышал вопрос Мерецкова:
- Он всегда такой ершистый?
- Всегда. Ничего, привыкнете, он толковый.
Расспросив Павлика о состоянии моего лица после помывки, вернулся в землянку.
- Вот теперь узнаю, действительно, видел! - маленькие голубые глазки Мерецкова изобразили подобие улыбки. - Как исправить ситуацию, капитан? Вы были там, и, наверное, можете сказать, что можно предпринять.
- Обратно нам не пройти, товарищ генерал. Немцы не пустят, только пробивать кулаком. Надо вернуть танки, ушедшие за Волхов, и атаковать с двух сторон: от Волхова и отсюда. Но, одно из орудий у нас в ремонте, меняют правый фрикцион. После этого сможем поддержать атаку от Мясного Бора. И заворачивать дивизии, ушедшие к Луге, иначе немцы их зажмут.
- А если им поставить задачу забрать Осью и Долгово обратно?
- У них мало танков, и мало артиллерии. Немцы знают, что там у них дыра, поэтому уже пристрелялись по этим позициям. Ещё ночью уже работала их артиллерия. Дивизиям лучше отходить сюда.
- По головке за это не погладят.
- Нет, конечно, но выхода реального нет. Котёл нам не нужен.
- Так, показывайте, что видели в Трубичино!
Я стал наносить на карту обстановку в Трубичино, по состоянию на утро вчерашнего дня.
- Вот так примерно было, можно послать группу и уточнить.
- Нет, ещё рано. Теперь Трубичино придётся брать после Подберезья. Хорошо, капитан, свободны. Отдыхайте.
Разговор мне не шибко понравился, хотя я другого и не ожидал: начнёшь мямлить - сожрут к чёртовой бабушке! Сейчас все ищут самого виноватого, то есть стрелочника. Вышел от командующего, забрал совсем сонного Павлика и пошагали к своим. Места нам, естественно не нашлось! Ребята жгут костры, греются как могут, а вечера в начале марта холодные! Но, других условий не предвидится. Хорошо, что спустя полчаса зашёл Евстигнеев и разрешил ехать в Спасскую Полисть, поискать там место. Там места нашлись! Правда, вшивые и загаженные немцами, но это мелочь, по сравнению с морозом и ветром. Поели и поспали, тем более, что Дементьев привез горячую пищу, которую не получали четверо суток. Утром на "Додже" поехал в Мясной Бор: посмотреть, что делается с самоходкой. Удалось, наконец, рассмотреть то чудо, что собрали наши "Левши". На кировской машине стояла "Б-34Е", морская 152,4/50 пушка Обуховского завода, без противовеса, картузного заряжания, но картузы не морские, не шелковые, а береговые, картонные. А на "изделии" 174 завода МЛ-20, тоже раздельного заряжания, но с гильзой. Вот только вертикальный наводчик и командир были в одном лице. У обоих орудий - одинаковые дульные тормоза от МЛ-20. Из-за того, что пушка на "238" больше сдвинута назад, разница в длине ствола не сильно заметна. Но, прямой выстрел из Б-34 - 5000 метров, а у МЛ-20 только 4000. "238" заметно тяжелее, но, у КВ явно перегружены передние катки. Рядом с машинами довольно много людей, говорят о чём-то специфичном, не всегда понятном. Наконец, увидел двух конструкторов, с которыми общался на заводах. Они оживлённо разговаривали между собой. Подошёл к ним.