— Я сделаю все возможное, чтобы мы получили от этого удовольствие, хотя мне будет, пожалуй, нелегко справиться с новой ролью, — пробормотала Клеменси.
Он приподнял двумя пальцами ее подбородок и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
— Я думаю, ты справишься с ней великолепно.
— Рада, что ты веришь в меня. — Она отвела его руку. — Я хотела бы так же верить в тебя.
— Не волнуйся. Надеюсь, я смогу доставить тебе удовольствие. — Губы Ленарда тронула едва заметная ухмылка. — Может быть, нам провести репетицию? Как ты на это смотришь?
Его грубоватое предложение вызвало у Клеменси негодование и ярость, однако она вынуждена была признать, что к этим двум чувствам примешиваются не менее сильные желание и страсть.
— Мне кажется, тебя что-то беспокоит, — полушутя-полусерьезно сказал Ленард.
— Меня беспокоит одно: выполнишь ли ты обязательства, которые возлагаются на тебя в рамках нашей договоренности? — Голос Клеменси противно дрожал, и она ненавидела себя за это, завидуя спокойствию и невозмутимости Ленарда. — Сразу хочу предупредить: я не имею в виду интимные отношения.
Ленард недоуменно вскинул брови.
— А тогда какие же?
Клеменси ждала этого вопроса: Ленард то и дело стремился дать понять, что постель является частью их сделки, и это обстоятельство вызывало у девушки бурю бессильного протеста. Как можно говорить о таких сокровенных вещах, как сексуальная близость, с цинизмом и грубым сарказмом?
— Я больше беспокоюсь о том, что ждет нас в конце годичного контракта, — объяснила Клеменси. — Сдержишь ли ты свое слово и вернешь ли мне мой виноградник, а также наведешь ли порядок в моем хозяйстве и спишешь долги?
Ленард нахмурился и недовольно пробурчал:
— Вы полны неожиданностей, мисс Эгфорс. Для девушки, называющей себя романтиком, торгашество не к лицу.
— Я не дурочка, Ленард, — холодно заметила она.
— А я никогда и не сомневался в этом.
— Тогда ты не вправе осуждать меня за сомнения. В самом деле, почему я должна верить тебе, если ты столь ужасно обошелся с моим отцом?
— Я полагал, мы давно закрыли этот вопрос. — В его голосе, как показалось Клеменси, появились угрожающие нотки.
— Ничего подобного! Я никогда не соглашусь на такое! — запротестовала она. — Разумеется, тебе было бы гораздо удобнее, если бы я просто закрыла глаза на то, как ты разорил моего отца, погубил его…
— Я не разорял Роба.
— Ты потребовал возвращения кредита в самое неподходящее для него время. А это, считай, равнозначно разорению… Я никогда не забуду об этом. — Клеменси заставила себя посмотреть ему прямо в глаза, а в следующий миг с ее губ сорвались слова, которые она вовсе не собиралась произносить: — Мне кажется, при складывающихся обстоятельствах нам следует составить и подписать брачный контракт.