– Это чистейшая бутилированная вода, которую я покупаю много лет. Ничего не чувствуешь?
– Хлорки не пожалели. Точно бутилированная? Она удовлетворенно кивнула.
– Жаль, бутерброды забыла взять. Попробовать бы их здесь.
Я оставил реплику без комментариев. Мелькнула мысль, что Татьяна сгущает краски. Слишком уж мрачной и вычурной казалась ее гипотеза. С другой стороны, в силу своей профессии я был приучен опираться на факты, а несколько страшных смертей в короткий промежуток времени в одном месте трудно игнорировать.
Мы двинулись дальше. Еще примерно через сто метров я ощутил легкий свист в ушах. Остановился, приподнял ворот куртки. В густой серой облачности над головой неожиданно образовалась брешь, и в нее со всей удалью ударило солнце. Стало чуть теплее.
Таня посмотрела назад. Дом отодвинулся еще дальше и отсюда вызывал умиление и даже жалость. Такая одинокая и обдуваемая всеми ветрами несчастная цветастая коробочка… Почему-то застройщики не торопились поставить здесь для компании еще парочку десятиэтажных свечек. Места вполне хватало – справа и слева от тринадцатого оставалось много свободной территории.
– Странно, – сказал я, – почему они остановили застройку? Таня взглянула на меня задумчиво, пожала плечами.
До леса осталось совсем чуть-чуть. Пустырь мы прошли без приключений, но заходить в лес мне почему-то сразу расхотелось. Желтеющие и лысеющие березы, пожухлая осенняя трава, гуляющий наверху ветер. И какой-то далекий нарастающий гул, будто за километрами леса проходит железнодорожная магистраль, без остановки пропускающая тяжелые товарные составы. Или будто что-то большое и гигантское летело нам навстречу издалека. Такие звуки очень умело конструировали звукорежиссеры голливудских фильмов ужасов.
– Да, я тоже слышу, – сказала Татьяна, не оборачиваясь. А ведь я молчал.
– Ты читаешь мои мысли?
– Нет. Чувствую настроение.
Она сделала глубокий вдох, выдохнула и осторожно двинулась вперед. Я поковылял следом. Лес потихоньку расступался перед нами.
Татьяна рассказывала мне историю этого места, не останавливаясь, лишь изредка вытягивая правую руку, словно нащупывая невидимое препятствие. Я не перебивал, слушал очень внимательно. И, честно сказать, был поражен тем, что такая весомая часть истории родного края прошла мимо меня. Не обязательно погружаться в науки с головой и ушами, но какие-то вещи знать необходимо даже простым обывателям…
… Несчастных здесь было уничтожено несколько сотен. Возможно, тысяч. Недурственный улов предателей и шпионов за десять лет для одного города, тогда еще отнюдь не миллионника! Кто-то из следаков и стрелков навешал на грудь тучу медалек, кто-то сгинул на фронтах Великой Отечественной, кто-то позже свою же собственную голову сложил здесь. Ирония судьбы: размахиваешь своим маузером, а потом – на край оврага и ласточкой вниз.