– Что ты говоришь?
– Вот где мои любимые крысенки! – В кабинет шумно ввалился Леня. – Орыська, Кира Васильевна добровольно распяла себя на двери твоей комнатушки. Не издевайся так над женщиной, хоть эпизодически появляйся на своем рабочем месте.
– Леня, какого мы мальчика сейчас видели! Сплошной «Милки вэй», ложись и умирай! Кудри черные как смоль, каскадом до земли, ореховые глаза, а губы, губы! Я представила себе поцелуй этих губ под своей левой лопаткой и едва не лишилась чувств!
– Хм… – вмиг стал серьезным Леонид. – Кто такой? Кстати, основное достоинство мужчины при первом знакомстве выявить невозможно. Я имею в виду, например, смелость, или преданность, или честность…
– Совсем не это ты имеешь в виду. Но думаю, и с этим достоинством, неразличимым в одежде, все в порядке.
Тут дверь президентского кабинета распахнулась, и появился Ник Пламенский. В ту же секунду Леонид оставил талию Орыси и переместился на грудь композитора.
– Николаша! – воскликнул он. – Ты в Москве! Николаша застыл. Его лицо не выражало никакой радости по поводу встречи с другом.
– Девочки, позвольте вам представить! – Леонид по-хозяйски развернул индифферентного музыканта в сторону девушек. – Николай, пианист-виртуоз, мой старинный друг. Прошу любить и жаловать. Это Орыся, моя девушка, это Катерина, не моя девушка – этот факт я горячо оплакиваю ночами, вонзая коренные зубы в подушку.
– Негодяй! – прошипела Леониду Орыся, одаривая композитора ослепительной улыбкой.
Николай кивнул, щелкнул каблуками, взял руку Катерины и склонился в галантном поцелуе. Затем он проделал подобную операцию с Орысей.
– Пойдем, Николаша, побеседуем. – Леонид увлек друга к двери.
Девушки молча смотрели им вслед, и каждая держала на весу поцелованную руку.
– Что же теперь делать? – задумчиво спросила Орыся, разглядывая свою правую кисть, как инородный предмет. – Наверное, не буду мыть неделю. Или загипсую. Губы! Теплые, мягкие, как у теленка. Вот это местечко, Катя, смотри, здесь, около родинки – моя самая смертельная эрогенная зона. А он сюда и залепил. Чувствую, я уже немного крейзи, в смысле схожу с ума.
– И я, – прошептала Катерина.
В кабинет вплыла Кира Васильевна, безукоризненная, как шляпка английской королевы, и скучная, как овсянка.
– Сейчас начнется, – выдохнула Орыся.
– Девочки, я не понимаю вашего поведения, – начала Кира Васильевна. – Орыся, разве тебе нечем заняться? Ты должна находиться на своем рабочем месте и переводить, переводить, переводить.
– Мало того, что ты каждый раз опаздываешь с обеда, постоянно отлучаешься, грубишь клиентам…