Вот ещё один рассказ о колдовстве, о порче… Собственная злоба и зависть зачастую приводят человека к сговору с нечистой силой, а мы своими грехами даём ворожеям возможность возобладать над нами. Можно сказать так: грех на душе, точно грязь на теле. Где грязь, там микробы, где микробы, там болезни. Где грех, там бесы, где бесы, там несчастья, — и порою бесы действуют по сговору со злыми людьми; но лучшая защита от тех и от других — душевная опрятность, чистота сердца.
…Мы ничего не знаем о раннем периоде московских скитаний Матроны, о том, как жила она в 20-х годах, когда по России гулял НЭП, когда кровавые гонения эпохи военного коммунизма несколько подзабылись и сменились балаганным глумлением молодых безбожников. Москву ещё не начали перестраивать, церкви ещё стояли, а и многие действовали, собирая сотни простых москвичей, и колокольный звон сорока сороков всё ещё разносился над столицей.
Первые свидетельства о московской жизни Матроны относятся уже к началу 30-х годов. Грянула коллективизация, столица наполнилась голодными крестьянами, и многие из них, отчаясь найти сочувствие у властей, искали молитвенной помощи у блаженной. Стало быть, тогда имя её уже было славно в Москве. Ходил по столице такой рассказ…
…В тульской земле, неподалёку от Себина, в деревне Щепено на выселках жили две сестры-крестьянки — Наташа и Шура. Вдвоём вели нехитрое хозяйство, держали корову и лошадь. Помогала им за стол и кров нищенка Параскева. Когда деревню начали «кулачить», сестёр определили в богатеи: пользуются наёмным трудом, держат батрачку, стало быть, мироеды. Раскулачили: отняли и лошадь, и корову, а как жить дальше — не сказали.
Шура поехала искать правды в Москву, к Калинину, но не очень-то надеясь на успех решила сперва попросить молитв у Матроны. Но она не знала, где ей искать блаженную, и попросила совета у родственников. «На что тебе Матрона?» — ответили родственники, — «Это старушечье дело — Богу молиться, а ты молодая, красивая, тебе женихов искать, а не блаженных-убогих». Выслушав такой ответ, огорчённая Шура легла спать, и увидела во сне никогда не виданную ею наяву Матрону. Приснилось девушке, что блаженная надевает ей на голову золотой венец и говорит: «Не пустили тебя ко мне, так получи такой от меня подарок…» Утром Шура заявила родственникам: «Вы меня к Матроне не допустили, так она сама мне во сне явилась!» — и ободрённая побежала в приёмную ВЦИК. Очередь ко «всесоюзному старосте» М.И. Калинину была такая, что неделю в ней стоять — не достоишься; к тому же у Шуры начали спрашивать документы. А какие у деревенской жительницы документы?.. «Они у меня далеко спрятаны. Как очередь подойдёт, я покажу!» — соврала Шура, лишь бы не уходить из очереди. Неожиданно к ней подошла незнакомая женщина, сказала: «Пойдемте со мной, я вас другим ходом проведу». Провела кругом, поднялись они на седьмой этаж, — и в кабинет Калинина. «Садитесь, — говорит Михаил Иванович. — Что случилось у вас?» «У нас взяли лошадь, корову и землю, — отвечает Шура. — Что ж нам, помирать с голоду?» — «Нет, это неправильно сделали. Вам всё отдадут. Идите, не волнуйтесь». На другой день она уехала домой. В деревне Наташа её встречает: «Шурка, долго же ты ездила! Всё нам отдали — и корову, и лошадь». Так и жили сёстры единоличницами.