— Да, вот что, — поспешила я сменить тему. — Дай мне карту Адамсонов, я им занесу. Я ухожу.
— А-а… — Вот и все, что он счел возможным ответить.
Неужели никому настолько нет до меня дела? Джоан ведь тоже не спросила, куда я собралась.
После того как я отнесла карту Адамсонам, купила открытку с очаровательными анютиными глазками, изображенными с типичным для девятнадцатого века сочетанием ботанической достоверности и романтической декоративности. Джилл должно понравиться.
Написав на обороте: «Поправляйтесь поскорей. Очень хочу вас навестить. Может, в следующем месяце? С. благополучно отбыла. Я соскучилась. Обрати внимание на эти цветы», — я отправила открытку, после чего со странным волнением приготовилась идти в знакомый дом в Парсонз-Гарден — почти наверняка в последний раз.
Промозглая апрельская погода с постоянно моросящим дождем сменилась на солнечную, и все вокруг обрело новый, «умытый» вид. Мне почему-то было страшновато идти туда, и я задержалась у витрины магазина «Кукольный домик», куда Саския в детстве с восторгом затаскивала меня, когда я брала ее с собой, идя по делам. Вот они все тут, эти миниатюрные человечки в своем миниатюрном мирке, чопорно сидящие на стульчиках или прибирающиеся в домике. Я заметила, что инсталляция в витрине была та же, что неделю, а то и две назад. За это время ничто не изменилось. Все эти фигурки остаются неподвижными до тех пор, пока кто-нибудь не придет, не купит их и не унесет с собой, только тогда произойдут какие-то перемены. Меня пробрала дрожь — мысль показалась чересчур безнадежной.
В сложившихся обстоятельствах возвратиться в дом Мортимеров было не так уж и неприятно. Джулиус открыл дверь прежде, чем я успела позвонить, а два его сына-подростка, очень угрюмо предложив херес и печенье, проводили меня в маленькую нижнюю гостиную. Я обрадовалась, что Джулиус решил собрать всех здесь, а не в парадном салоне, которым его мать пользовалась лишь в официальных случаях и где время от времени устраивала небольшие выставки из своей коллекции.
По причине неуемного мальчишеского любопытства, будучи не в состоянии соблюдать напускную сдержанность, приличествующую обстоятельствам, подростки то пытались кататься на лифте для инвалидной коляски, то сновали по комнате, шаркая своими все еще слишком большими по сравнению с телом ступнями, и нервно хихикали, если одному из них доводилось вдруг, например, чихнуть. Мне это нравилось. Их мать Линда приветствовала меня из противоположного угла комнаты, едва кивнув и скроив кислое подобие улыбки, и тут же повернулась спиной. Секретаршам не следует выходить замуж за боссов — они никогда не избавятся от неуверенности в себе: Линда всегда держалась со мной настороженно и отчужденно. Сейчас она, видимо, опасалась, что я лишу их фамильных драгоценностей.