Не услышав ответа, Кафферти обернулся и увидел, что она идет к двери.
— Шивон! — окликнул он. — Помните наш разговор наверху? И то, как изворачивался этот недоносок Карберри? Я тогда увидел в ваших глазах…
Она уже открыла дверь, но, не силах совладать с любопытством, спросила:
— И что же вы увидели, Кафферти?
— То, что вам начинает это нравиться. — Он облизал губы. — Нет, правду говорю, вам определенно это начало нравиться.
Когда она вышла на улицу, его смех все еще отдавался эхом в ее ушах.
Пентонвилл-роуд, потом Аппер-стрит… дорога оказалась длиннее, чем он предполагал. Он зашел в кафе напротив стадиона «Хайбери», съел сэндвич и просмотрел первый дневной выпуск «Ивнинг стэндард». Никто в кафе не говорил по-английски, и ему, с его шотландским выговором, с трудом удалось объяснить, чего он хочет. Как бы там ни было, сэндвич оказался хорошим…
Выйдя из кафе, он почувствовал, что натер ноги. Свернул с Сент-Полз-роуд на Хайбери-гроув. Улица, куда он шел, находилась за теннисными кортами. Вот и дом. Нашел на пульте номер нужной квартиры, рядом с которым была кнопка звонка, но фамилия жильца отсутствовала. Ребус нажал кнопку.
Никакого ответа.
Посмотрев на часы, он стал нажимать соседние кнопки в надежде, что кто-нибудь ответит.
— Да, — раздался крякающий голос из переговорного устройства.
— Посылка в квартиру девять, — сказал Ребус.
— Это квартира шестнадцать.
— Могу я передать ее вам?
— Нет.
— А можно оставить ее у них под дверью?
Из динамика послышалось приглушенное проклятие, после чего замок со щелчком открылся, и Ребус вошел в подъезд. Поднялся по лестнице к квартире девять. В дверь был врезан глазок. Он приложил к двери ухо. Затем, отойдя на шаг, стал внимательно ее осматривать. Крепкая надежная дверь с полудюжиной замков и стальной окантовкой по периметру.
— Кто живет в такой квартире? — спросил Ребус самого себя.
«Дэвид, это вам…» — вспомнилась Ребусу фраза из телешоу «Через замочную скважину». Разница была в том, что он точно знал, кто здесь живет: информация о хозяине квартиры была передана ему Дэвидом Стилфортом. Ребус несколько раз осторожно постучал в дверь и пошел по лестнице вниз. Оторвав крышку от сигаретной пачки, он сунул ее под подъездную дверь, чтобы замок не защелкнулся. После этого отошел в сторонку и стал ждать.
Что-что, а ждать он умел.
На площадке перед домом была дюжина парковочных мест для автомобилей жильцов; каждое было заблокировано вертикальным металлическим стержнем. «Порше-кайен» серебристого цвета, подъехав к одному из парковочных мест, остановился; хозяин вылез наружу, отпер замок блокировочного стержня, пригнул его к земле и завел машину на стоянку. Потом он с самодовольным видом обошел машину, насвистывая и пиная на ходу шины, как это делают крутые парни. Стер рукавом пятнышко грязи с капота и, подбросив в воздух ключи, поймал их и сунул в карман. Снова полез в карман и вытащил оттуда другую связку, выбрал ключ, который отпирал подъезд. Дверь оказалась незапертой, и это его озадачило. Но тут от сильнейшего удара сзади он ткнулся в нее лицом и, распахнув, влетел на лестницу. Ребус не дал ему никаких шансов. Схватив за волосы, он стал колотить его лицом о серую бетонную стену; после каждого удара на ней оставался кровавый след. Потом он прижал оглушенного Джеко к полу, поставив колено ему на грудь. Короткий удар в шею, затем такой же в челюсть. Первый удар за меня, второй за Мейри Хендерсон.