Она смерила гостью бесцеремонным оценивающим взглядом и улыбнулась своей озорной улыбкой. Затем, обхватив лицо Мей обеими руками, расцеловала в обе щеки.
— Эту мы берем, — заявила она и полуобняла Мей за талию. — Пойдем поговорим.
Мей бросила на Эндрю растерянный взгляд, словно спрашивая: что мне теперь делать? Он усмехнулся и подмигнул ей, разведя руками.
Кристин Макги достала Алекса из детского креслица и опустила пониже, чтобы маленькие кузины и кузены смогли рассмотреть его. Энджела, сестра, которая была замужем за Витторио и имела троих детей, обожала малышей. Подойдя сбоку, она попыталась выхватить Алекса, но мать и не думала расставаться с новым внуком.
— Ничего не выйдет, Энджи. Если мы начнем передавать его с рук на руки, то до смерти затискаем бедного человечка.
«Бедный человечек» агукал, пускал пузыри и совершенно очаровал свою бабушку, замахнувшись на нее кулачком. Тут же у Кристин затуманился взор.
Джек, понаблюдав за борьбой сестры и матери, усмехнулся и хлопнул Эндрю по спине.
— Все, братец! Отдал цыпленка на растерзание лисам.
— Да, похоже.
Эндрю краем глаза видел, как бабуля увела Мей под ветвистую декоративную вишню, где была расставлена садовая мебель. Теперь обе сидели рядом на скамье, и старушка с огромным вниманием слушала то, что говорила ей гостья.
Джек направился к столу с напитками.
— Пойдем. Я налью тебе пива.
Вскоре стало ясно, что Мей прекрасно освоилась. И Эндрю очень гордился тем, как его семья справилась с ситуацией. Все словно чувствовали настороженность гостьи, и каждый давал ей время привыкнуть к себе. Сестры не окружили ее сразу всем скопом, как обычно, а подходили по одной. Но когда выяснилось, что Мей чувствует себя вполне комфортно, собрались вокруг, и теперь все женщины сидели вместе в тени вишневого дерева — в центре бабуля в качалке, с Алексом на руках. В стороне, на ярком солнечном свете, отец Эндрю наполнял водой бассейн для детей. Те с воплями носились под радужными струями разбрызгивателей на лужайке.
Мей сидела в тени вишневого дерева, на ее белом костюме играли причудливые блики, прямо за спиной раскинулись клумбы с яркими вспышками цветов — красных и пурпурных, желтых и розовых, лиловых и белых. Сотни оттенков и текстур на фоне чистого голубого неба, сочная зелень травы, дети в мокрых купальниках, женщины, сидящие вокруг Мей, — все это вместе казалось ожившей картиной Ренуара. Эндрю не мог оторвать от нее глаз.
Три его зятя и отец зашли в дом, но Джек, растянувшись на траве, лежал рядом с ним с бутылкой пива в руках. Он первым прервал молчание.