Резидентура «Золя» создана в Париже накануне войны. Ее резидентом был бывший полковник латвийской армии Озолс, завербованный в 1940 г. в качестве агента советской военной разведки. С началом войны с Германией связь с этой резидентурой была прервана. В мае 1943 г. «Центр», не зная об аресте Гуревича (последний продолжал работать под немецким контролем), дал ему указание о восстановлении связи с «Золя» и сообщил условия контакта с ним. Телеграмма с указанием «Центра» попала в руки гестапо.
Связь с «Золя» была установлена, и Гуревич продолжал работу в интересах немцев, скрывая от него то, что он находится у них на службе.
«Золя», видя, что Гуревич явился к нему от имени советской разведки, энергично взялся за создание сети и вскоре порекомендовал ему в качестве агента французского капитана Лежандра, возглавлявшего крупную военную резидентуру движения сопротивления.
Между Лежандром и Гуревичем был установлен личный контакт. Лежандр передал ему все данные на свою, агентуру, а также снабжал его информацией о делах в рядах движения сопротивления и действиях немецких войск во Франции.
Таким образом резидентуры «Золя» и «Митридат» были поставлены при содействии Гуревича на службу, гестапо. Гуревич мог бы сообщить «Золя» или Лежандру. о том, что он арестован и работает под контролем немцев. Он этого не сделал и до освобождения Парижа выступал перед «Золя» и Лежандром как советский разведчик. После освобождения Парижа «Золя» и Лежандр и, многие другие агенты их резидентур были арестованы; французскими властями и обвинены в сотрудничестве с агентом немецкого гестапо Гуревичем. Следственные материалы по этим лицам, содержащиеся в выше упомянутом деле Французских следственных органов подтверждают работу Гуревича на гестапо. Так, например, один из сотрудников резидентуры «Митридат», француз А. Гастон на допросе 17 ноября 1944 г., показал:
«В октябре 1943 г. мне было предложено господином Жерве, проживавшем в Жрэ, вступить в организацию сопротивления, во главе которой стоял Лежандр. Я был согласен. Я был непосредственно связан только с господином Жерве и наши связи продолжались до мая 1944. В июне месяце мой начальник познакомил меня с несколькими лицами. Это были «Артур», псевдоним Гуревича, Друбе (заместитель Лежандра), радист Бетховен и др. лицо, Ганс Мюссинг.
Во вторник 11 июля «Артур», Мюссинг и Бетховен направились с сыном Дрюбе для установки радиостанции в окрестностях Пуатье. В четверг 13 июля в Версале у господина Дрюбе остановился. В пятницу в 19 часов, выходя от Дрюбе, навстречу шел Бетховен со своей приятельницей. Они попросили провести их к господину Дрюбе. В коридоре у господина Дрюбе женщина встала с револьвером у двери. Тем временем Бетховен заявил, что «Артур» и Мюссинг были агентами гестапо, а он сам польский офицер, под страхом смерти служил в гестапо.