— Хватит! — закричал Гакл. «Хватит — тит», — отозвалось эхо.
— Что вы так нервничаете, пан Гакл, я же не говорю о присутствующих, вас это не касается, — с наивным видом заявил Яначек.
Наступившую неловкую паузу прервала Мария
— На чьи вздымающиеся груди вы наткнулись? — с улыбкой спросила она Яначека.
— Груди я выдумал. А налитые кровью глаза были у нашего Кваши, которого я встретил внизу около кикимор. Кажется, он мчался в ресторан «В раю». Если и настоящий рай так же загажен, то можно только радоваться, если вас из него изгонят. Ну а Квазимодо, как всегда, будет изгнан в полночь…
— Вам бы надо пойти за Квасаком, пани Залеска, — отозвалась Ленка, — он же из-за вас напьется. — Сумерки уже сгустились, и Мария не видела выражения лица девушки, но могла себе представить. Она молча направилась к лестнице, ведущей на первый этаж
В это время наверху, на площадке между вторым и третьим этажами, появилась Эмила.
— Мария, подожди, пойдем вместе! — крикнула она.
Но Мария, не поднимая головы, быстро спускалась по ступенькам. Яначек следовал за ней.
Эмила мгновение колебалась, потом сбежала к Гаклу и Ленке.
— Что с ней случилось? Куда она пошла?
— В ресторан за Квасаком, — ответила Ленка. — Есть же на свете такие несчастненькие, которых пинают, как хотят, — она с состраданием посмотрела на Эмилу, — а они все пекутся о тех, кто их лупит. Должна вам признаться, Мила, что больше всего на свете ненавижу рабские натуры.
— А я — потаскушек, — отрезала Эмила, повернулась к Ленке спиной и направилась к лестнице.
Эмила Альтманова остановилась у застекленной двери, ведущей во двор. Не открывая ее, прижала лицо к стеклу. На противоположной стороне, у высокой стены, стояла Мария и разговаривала с Яначеком. Беседа была оживленной, Мария возмущенно махала рукой перед самым носом коллеги. Яначек пытался возражать, но она — смотри-ка! — даже прикрикнула, потом повернулась к нему спиной, вынула из кармана ключи и открыла низкую дверцу в стене. Яначек пожал плечами и направился к воротам у правого крыла замка.
«Она снова в форме, — подумала Эмила, — не надолго же хватило ее смирения».
Эмила ошиблась и, наверное, призналась бы в этом, если бы могла видеть лицо Марии, когда та шла с опущенной головой через маленький дворик между стенами замка. Место это — небольшая скалистая площадка — было очень интересным, называлось оно барбакан.[1] Войти сюда можно было через дверцу со двора замка либо с противоположной стороны, где в наружной стене был такой же вход. Все, кто работал в замке, тщательно запирали обе дверцы. Никто, кроме сотрудников, не имел права заходить сюда. Ничего удивительного: здесь берегли от посторонних глаз необычную тайну замка Клени, известную лишь посвященным, — семь установленных на постаменты фигур величиной чуть больше человеческого роста. В середине прошлого века их вытесал из песчаника скульптор-самоучка. Работники замка прозвали эти скульптуры кикиморами. Удивительно смешные — со смеху можно лопнуть — и одновременно наводящие ужас — у тех, кто послабее, мурашки бегают по коже. Застывшие в причудливых позах, с вытаращенными глазами, фигуры были когда-то раскрашены. Недавно управляющий замком, дипломированный художник, восстановил краски. От этого скульптуры стали производить еще более жуткое впечатление. Кто впервые видел кикимор, долго не мог оправиться от потрясения.