А ещё – Саблин был уверен – бокс не просто драка. Бокс учит думать, находить слабые места противника, менять тактику по ходу боя, воспитывает инициативу в хорошем смысле и способность к нестандартным действиям. Конечно, никто не отменял стрелковой подготовки, любой гренадер с тридцати шагов бил в пятак из нагана, с пятидесяти – очередью из «пятёрочки» – навскидку укладывал поясную мишень. И нож не был забыт, и сапёрная лопатка, но в ближнем бою кулак – не последнее дело!
Чешские пограничники несли службу по расписанию: дозоры, секреты, обходы границы и всё прочее, из чего состоит жизнь заставы, но в воздухе висело напряжение. Как перед грозой, когда ничто ещё вроде не предвещает ненастья, и небо чистое, и солнце ясное, но вдруг появляется под сердцем истома: тяжкая и тревожная, как предчувствие беды, и начинаешь улавливать некие признаки, которых не замечал раньше. Оказывается, и птицы поют несколько иначе, и листва шумит чуть-чуть по-другому.
Ожидание грядущих событий разливалось в пространстве над заставой как чернильное пятно на водной глади, оно ощущалось и чехами, и русскими. И вот, чтоб разрядить напряжение, гренадеры применили старый испытанный способ: врыли столбы, натянули канаты и давай лупить друг друга от души. Саблину и самому порой хотелось попрыгать по рингу, но не до того сейчас. А бойцы, что ж их… пускай лупят. Злее будут, когда пора придёт.
Чехи только рты раскрывали и восхищённо охали.
Третий день гренадеры обживались на заставе неподалёку от городка Зноймо, в излучине Дыи. Неширокую эту речку немцы называют Тайей, и здесь она приближалась почти вплотную к бывшей австрийской границе. Между речкой и нейтральной полосой оставалось несколько километров пространства с дубравой на чешской стороне, а дальше – рейх.
У той самой дубравы пограничники и расположились. Здесь везде так: рощи да перелески из бука и дуба перемежаются с неубранными полями ржи. Чехам неспокойно, видно, даже руки до урожая не доходят. Застава появилась совсем недавно, ещё в начале марта сопредельной стороной считалась дружественная Австрия. Теперь там рейх. И вот… застава.
Три барака для личного состава, штаб (крошечная избушка), вышка, плац для поверок и развода пограничных дозоров. Ещё витал в воздухе запах свежеспиленного дерева и краски.
В трёх километрах вверх по течению располагался дот оборонительной линии «Моравский Святой Ян», ниже по течению, в полутора километрах – ещё один. Между ними зияла брешь – голое, незащищённое пространство. Здесь и поставили пограничников. В помощь пограничникам прибыл взвод Саблина.