Но вот «Космолет» стал снижаться. Аппарат летел на небольшом белом парашюте, и Каквас, заметив, что он приближается к земле, стрелой кинулся к нему.
«Космолет» упал у дерева, за которым стоял Думитраш. Каквас прыгнул, схватил парашют.
— Отдай, отдай! — Думитраш, не выдержав, взял палку и замахнулся.
— Не смей бить собаку, — подскочил Михуца.
Думитраш рассмеялся ему в лицо, но палку все-таки бросил.
— Эй, вы! — закричал он ребятам. — Убирайтесь-ка подобру-поздорову. Гришка придет — косточек не соберете.
— А ты кто такой? — Димка выставил вперед крепкое плечо.
— Пойдем, — шепнул Димке Ион. — Не то и вправду Стынь-Трава придет. С ним шутки плохи…
— А чего он?..
Ребята пошли к обелиску. На сером камне был выбит длинный список погибших партизан.
— Аба́бий, — прочитал Димка, — Безборо́дько, Мороза́н…
В конце списка углем была приписана фамилия Хамурару.
— Опять?.. — Ион нахмурился, подошел к обелиску, стал стирать надпись.
Над его головой просвистела стрела.
— Эй! — замахал руками Думитраш. — Оставь надпись.
— Выключи звук, — оборвал его Димка.
— До каких пор, — крикнул Ион, — памятник пачкать будете?
— Не предатель он. — Думитраш медленно пошел к старому дереву.
Ника помахала ему рукой.
— Пока!
— За «пока» бьют бока, — сердито бросил Думитраш.
— Нахалюга этот рыжий, — сказал Димка.
— Адъютант его превосходительства, — без тени улыбки добавил Ион. — За Гришкой лук таскает.
И было непонятно — восхищается он или осуждает Думитраша.
— А у Филимона — ого! — из хвоста перья дергает. Для стрел.
— Парни… — Димка задумался. — Может, Хамурару и не предатель вовсе?
— Дед Иким говорит, — вздохнул Ион. — А Гришка не верит… Мы надпись стираем, он — пишет…
Вдруг они услышали лай Какваса, который затем перешел в тонкий, щенячий визг. Пес выполз из кустов, жалобно скуля, встал, отряхнулся и густо залаял.
Ребята бросились в кусты. В зарослях была глубокая яма. Они заглянули вниз. Еще совсем недавно здесь кто-то копал. Свежие комья земли были разбросаны повсюду, а в куче сухих листьев валялась лопата. Ее острый край сверкал, словно был покрыт никелем. Но где же тот, на кого лаял Каквас? Ребята огляделись. Никого. Притихшие, они пошли к Днестру.
От реки тянуло прохладой, сырым запахом рогоза. Этот воздух хотелось пить, как воду в зной — мелкими, экономными глотками, задерживая подольше во рту, чтобы продлить удовольствие.
На реке покачивался катамаран. На перилах плота сушились пестрые шерстяные свитера аквалангистов, желтые махровые полотенца.
Коренастый парень в синем мохнатом халате лежал на надувном матраце. Другой — высокий — возился со снаряжением.