— Клянусь Святой Липой, — воскликнул дю Лю, — хорошо бы услать отсюда и мужчин, так как я не знаю, продержимся ли до утра.
Одобрительный ропот пробежал между канадцами, но старый вельможа решительно покачал своей украшенной париком головой.
— Э, э! Это что за вздор! — возразил он. — Неужели мы бросим замок Святой Марии на разграбление первой шайке дикарей, вздумавшей напасть на него? Нет, нет, мсье. Нас здесь еще около двадцати человек, а когда гарнизон получит известие о нападении на нас, — а это случится самое позднее завтра утром, — то, конечно, пришлет нам подкрепление.
Дю Лю угрюмо покачал головой.
— Если вы настаиваете на удержании этого дома, я не покину вас, — сказал он, — но жаль бесполезно жертвовать такими храбрецами.
— Челноков еле хватит на женщин и детей, — заметил Терье. — Их всего два больших и четыре малых. Ни одному мужчине не найдется места.
— Значит, вопрос решен! — заявил де Катина. — Но кто же повезет женщин?
— По реке здесь всего несколько миль, и у нас все женщины до единой умеют грести.
Ирокезы совершенно притихли, и только отдельные выстрелы с деревьев из-за ограды напоминали по временам об их присутствии. Потери их были велики, и теперь они или занимались уборкой трупов, или держали совет о дальнейшем ходе битвы. Наступали сумерки; солнце уже зашло за верхушки деревьев. Предводители, оставив по одному человеку у каждого окна, сошли к задней стороне дома, где на песке лежали челноки. К северу не было видно и признаков неприятеля.
— Нам везет, — проговорил Амос. — Собираются тучи и наступает темень.
— Это действительно счастье, ибо полнолуние началось только три дня тому назад, — ответил дю Лю. — Удивляюсь, почему ирокезы не отрезали нас от реки; видимо, их лодки поплыли на юг за подкреплением. Они могут скоро возвратиться, а потому нам не следует терять ни минуты.
— Через час будет достаточно темно, чтобы отправиться в путь.
— По-моему, пойдет дождь, и тогда окажется еще темнее.
Собрали женщин и детей, указали им места в лодках. Жены оброчных, суровые, мужественные женщины, проведшие всю жизнь под угрозой опасности, относились к предстоящему отъезду в большинстве спокойно и рассудительно; только некоторые, помоложе, плакали. Женщина всегда храбрее, когда у нее имеется ребенок, отвлекающий ее мысли от собственной особы, а тут как раз каждой замужней женщине на время плавания пришлось воспользоваться этим радикальным средством от страха. Начальство над женщинами было поручено индианке Онеге, храброй и умной супруге владельца "Св. Марии".
— Это не очень далеко, Адель, — утешал де Катина жену, прижавшуюся к его плечу. — Помнишь, когда мы слышали церковный звон, путешествуя по лесу? Это благовестили как раз в форте Сан-Луи, на расстоянии одной или двух миль отсюда.