А волк слышал это. Он подошел к колодцу и [сказал] грубым голосом:
Агуона, дочка Агуона,
Высунь ручку — белая ли ты уже?
Агуона не высунула ручку. Волк убрел, ему стало стыдно, что Агуона не высунула ручку. Тогда он пошел в кузницу:
— Кузнец, кузнец, подкуй мне язык! Я тебе заплачу.
Кузнец говорит:
— Ну, клади на наковальню!
Кузнец подковал язык молотом. Тогда кузнец говорит:
— Ну, так плати!
Волк поднял одну ногу — копейка, другую ногу поднял — копейка. И заплатил. Тогда волк подошел к колодцу и уже тонким голосом [сказал]:
Агуона, дочка Агуона,
Высунь ручку — белая ли ты уже?
Агуонеле высунула ручку. Волк цап за ручку и унес ее в лес.
У мамы больше нет дочери. Она легла на скамью и умерла. Тогда позвали волка и Агуонеле на похороны.
Агуонеле плачет по матери:
Мамочка, гостюшка,
Как кленовый листочек — лалюкшть!
А волк плачет:
Тещенка, дудочка,
Как половина жернова — крюкшть
[45]!
Там гости были, так они выкопали яму под столом и насыпали [в нее] горящих углей. Волка посадили за стол кушать. Тогда гости говорят:
Людской зять, подвинься,
Людской зять, подвинься!
Волк подвигался, подвигался — и упал в яму. Тогда мама поднялась со скамьи и кочергой убила волка. И Агуонеле осталась у нее.
К 1.2.1.6. / АТ 702В*. Стасис Циценас, 80 лет, деревня Руджяй, приход Римше, уезд Зарасай. Зап. Казимера Кайрюкштите, 1949. LTR 2795/129/. Перевод на немецкий язык KLV 36.
См. № 85. В вариантах, относимых к типу К 1.2.1.6. / АТ 702В* весьма часто используются ЭС, характерные для типа К 1.1.1.15. / АТ 327 А, C, F.
Были старушка и старик. У них не было детей. Старушка говорит:
— Старичок, ты мне вытесал бы ребеночка из дерева.
Хорошо. Старик поел, пришел в лес. Подошел к дереву — кривое, к другому — тонкое, а третье — как раз подходящее. Срубил дерево, сучья обрубил и тащит. Тащил, тащил и захотел остановиться по нужде. Он увидел березу и на нее повесил шапку. Справил нужду, встал и идет, а шапку забыл. Он притащил [дерево] домой, в избу, покушал. Пошел вытесывать болванчика. [Старик] искал, искал шапку — не находит нигде. Ругает старушку:
— Ты, баба, спрятала мою шапку!
Старушка ответила:
— Иди ты, дурень! Может быть, оставил ее там, где присел. Старик вспомнил, пришел — как раз нашел шапку. Пришел и начал тесать болванчика.
Вытесал с руками, с ногами, с зубами, с глазами — как будто человек. Он принес его и положил в кровать. Его назвали Рекечюкас[46]. Старушка залезла на печку, села и говорит:
— Рекечюкас, Рекечюкас, подай мне котелочек.
Рекетелис лежит, не шевелится.
— Рекечюкас, Рекечюкас, подай мне блюдечко.