– Я всегда это знал, – сказал он печально. – Вы, Ольга Ефимовна, до ста лет собираетесь прожить. А то и до ста пятидесяти. Курицу едите без кожицы, рыбу исключительно на пару, на ночь обязательно творожок диетический. Занимаетесь йогой и бегаете трусцой. Вы умрете не от болезни, а от скуки. Ну а я сейчас выкурю сигару, дерну вискаря и в грязных ботинках завалюсь на белоснежный диван, скорбеть по безвременно почившей жене. Угадайте, кто из нас получит от жизни больше удовольствия?
В ответ на это мадам Выдан швырнула трубку.
«У меня железное алиби, – с улыбкой подумал Хорьков. – Да что там! Железобетонное! В то время как ее душили, я был далеко. Что касается киллера, то ему надо заплатить. А деньги на счетах все целы. Касаемо наличных, все знают, мне давали только на карманные расходы. Да и сам киллер… Он бы выбрал другой способ. Как же я умно все придумал!»
День прошел приятно. Даже звонок тещи не испортил Хорькову настроения. Он вовсю наслаждался жизнью, пока не выходя из дома, но чашу удовольствий и не стоит пить залпом. Иначе вкуса не почувствуешь. Медленно, по глоточку, смакуя. Будут еще и пальмы, будут и загорелые девочки. Все теперь у него будет.
Вечером он лежал на диване перед телевизором, попивал виски, смотрел вверх и видел над своей головой лишь безоблачное небо. Когда позвонили в дверь, Юлий далеко не сразу пошел открывать.
«Кого там несет?» – подумал он с неприязнью.
За дверью стояли двое. Еще один маячил в конце лестничной клетки.
– Хорьков Юлий Каевич? – ему под нос сунули удостоверение.
Нужды смотреть в него у Юлия не было, он уже и так сообразил, кто пришел. Из полиции. Наверное, за свидетельскими показаниями. Неужто у Софьи был обыск? Просмотрели запись с камеры видеонаблюдения в подъезде, и в деле появился подозреваемый, точнее, подозреваемая. Что ж, Юлий Хорьков готов дать показания. Он законопослушный гражданин.
– Коньячок попиваете? – спросил усатый, потянув носом. И с неприятной усмешкой сказал: – Празднуете, значит. А не рано?
– Я не праздную, а горе заливаю, – с притворной обидой сказал Хорьков.
– Ну-ну. А сигара, значит, до кучи. Дорогая, небось?
– Да, с чего вы взяли, что это сигара? – он лихорадочно начал вспоминать, вытряхнул ли пепел? Потом подумал: «Да какая разница? Обыск у меня делать все равно не будут, он уже был. В спальню я их не впущу, поговорим на кухне».
Юлий Хорьков приободрился и сказал:
– Вы хотели поговорить со мной об убийстве моей жены?
– В точку попал, – усмехнулся усатый. Видимо, он и был главным.
– Тогда прошу вас, – Юлий гостеприимно распахнул дверь. С властями конфликтовать не стоит.