Реконизм. Как информационные технологии делают репутацию сильнее власти, а открытость — безопаснее приватности (Петров, Сименко) - страница 2

Введение

Вам никогда не добиться перемен, сражаясь с существующей реальностью. Чтобы поменять что-то, следует выстроить новую модель, которая сделает существующую модель непригодной

Ричард Бакминстер Фуллер

Геномы человека, шимпанзе и гориллы, по разным оценкам совпадают на 97 ‒ 99%>[1]. При этом генетические различия между гориллой и шимпанзе не приводят к глубоким отличиям в социальном устройстве, интеллекте и культуре. А между человеком и высшими обезьянами лежит пропасть.

Слабое место большинства утопий и анархических движений — в непонимании природы этой пропасти. Её можно сравнить с пропастью между разными операционными системами. На один и тот же компьютер можно установить совершенно несовместимые между собой ОС, непохожие друг на друга так же сильно как человеческое общество на стадо шимпанзе. Предлагая переписать с чистого листа весь «софт», анархисты и утописты переоценивают роль «железа», полагаясь на такие вещи как сотрудничество, мораль или чувство справедливости как будто они в готовом виде присущи любому человеку изначально, а не привиты обществом. Человеческое общество не может существовать без принуждения в той или иной форме. Даже если человек ведёт себя сознательно и альтруистически, в основе такого поведения всё равно лежит мощный аппарат насилия. Чтобы успешно обороняться от агрессивных соседей и при случае самому урвать кусок пожирнее, государству необходима сильная армия. А сильная армия — это превосходство в технологиях, поддержка народа и богатство. Эти вещи невозможны без развитой науки, эффективной, не страдающей от коррупции и воровства экономики и максимально мобилизованного общества. А для этого нужно иметь действующую систему правосудия, всеобщее образование и общие ценности и цели. Вот и выходит, что прививая с детства высокую нравственность и гражданскую сознательность, государство обеспечивает своё экономическое и военное превосходство. Школы содержат за счёт налогов, которые собирают принудительно. В случае необходимости родителей заставляют гуманно относиться к детям и давать им образование под угрозой лишения родительских прав. Если сегодня отказаться от принуждения, завтра окажется, что пропасть между людьми и шимпанзе не так уж и велика.

С другой стороны, можно и нужно исследовать пути смягчения и гуманизации методов принуждения, если это не уменьшает его эффективности. Значительная часть человечества уже отказалась от смертной казни. Это было совершенно немыслимо несколько сотен лет назад. В каменном веке основной метод принуждения вообще был прост и прямолинеен — дубиной по башке и никаких проблем! Пока тебя самого такой же дубиной не принудят. Сегодня вместо одного мощного удара мы используем десятки и сотни мягких, почти незаметных толчков и прикосновений. Пара слов, тоненькая ленточка, преграждающая дорогу, цветная лампочка в светофоре, яркая картинка в журнале влияют на наши мысли и поступки, тонко подстраивая наше поведение под требования и желания других людей. Тем же отвечаем и мы.