Пока я паниковала, а Диреев отсутствовал, в лавку зашла женщина, мексиканка с девочкой лет семи. Я бы даже внимания не обратила, но у женщины не было ауры, а вот девочка сияла всеми цветами радуги. Я такое видела только раз. В зеркале на параде звезд. Я не сдержалась и подошла поближе. Чудо чудесное, а не ребенок. Женщина устремилась к прилавку так меня и не заметив, а ребенок увидел и точно также восторженно смотрел на меня. Кажется, я поняла, кто она, улыбнулась совершенно искренне и протянула руку. И когда мы коснулись друг друга, произошла магия. Я почувствовала такой огромный прилив сил, словно меня подключили к гигантской батарейке. Даже волосы заискрились от их переизбытка.
— Твою ж мать.
Ничего себе подзарядка. А когда ко мне вернулась способность соображать, поняла, что мы с девочкой здесь больше не одни. Диреев вернулся, а вместе с ним мама девочки и торговец. И все трое пораженно смотрели на нас обоих.
Женщина, мама девочки опомнилась первой. Бросилась к дочери и принялась ее ощупывать, а потом очень грозно посмотрела на меня и заговорила быстро и возмущенно:
— Que yo te decМa? No se puede hablar con los extraЯos.
— Что? Диреев, что она говорит?
— Эль, тебе лучше снять браслет. Ей кажется, что ты враг.
Поняла. Сняла и снова ввела в ступор всех присутствующих, даже девочку.
— ТЗ eres la verdadera Estrella!
— Estrella? Что это?
— Звездочка, — пояснил Слава.
— Y yo la chispa.
— А она искра.
— Como te llamas? — спросила девочка, но я и так поняла. — Me llamo Espa.
— Эля.
— Somos iguales, — улыбнулась девочка, а Диреев перевел.
— Мы одинаковые.
— Кажется, да, — согласилась я, протянула руку, девочка тоже, но мы вовремя опомнились и рассмеялись. На ее руке был точно такой же знак, как у той психованной девицы на параде звезд. Права была бабушка. Этот не мажется. И номер легко разглядеть можно. Но лично я не хочу быть помеченной. Да и небезопасно это сейчас. Если все эти темные, светлые, вампиры и прочие узнают, что я снова вернула силы…
Тем временем девочка повернулась к маме, и они быстро заговорили на испанском. Потом женщина кивнула, погладила по волосам дочь и повернулась к Дирееву.
Они долго беседовали, а он почему-то все время твердил, как заведенный:
— No. Nos apresuramos.
— Что она хочет? — потребовала ответа я.
— Они приглашают нас на ужин, — скривился Диреев.
— И почему мы не можем согласиться?
Женщина еще что-то сказала, улыбнулась, и он, глядя на наши с малышкой умоляющие лица, вынужден был согласиться. Мы обрадовались и обе, не сговариваясь, обняли его. Осознав, что сделала, я смутилась и поспешила перевести взгляд на свою названную сестру.