Как объяснить, что боль стала величайшим благословением? «Только размер потери делает смертного равным Богу», — сказал Бродский. А я бы добавила, что не делает равным, а всего лишь приближает. «Чем глубже скорбь, тем ближе Бог». Маленькое четверостишие Аполлона Майкова, последняя строчка.
Цитатки и отрывочки вмиг согревают мою душу. Я не одна, я не одинока, и творчество поэтов и писателей, которое так ценю, приоткрывают на мгновение Твою занавесочку…
— Красивые стихи. Почитать дашь? — это уже Стас. Чуток обалдеваю. Да ну? Захотел приобщиться к прекрасному или подумывает, а не сдать ли ненормальную училку в психушку на профилактику, приложив томик Бродского для достоверности?
— Дам, конечно, — говорю легко. — Но только бережно и с отдачей. Я же вас знаю, таких счастливчиков. Заиграете и не отдадите, и плевать на то, что другим дорого. Вот воистину «Грубым дается радость, нежным дается печаль»… — цитирую Есенина и гляжу непонимающе на внезапно посеревшее лицо Стаса. — Стас, ты чего? Не пил вроде…
— Это тебе нельзя пить, — Стас делается ужасающе далеким. Даже я, немного пьяная, это ощущаю. Неверно, Есенин не пошел. Лирика вообще для военных опасна. Кто ноет, живет недолго.
— Ну ладно, не нравится Есенин, не буду, — я же говорила, что молчать в нужное время не умею. А водка и вовсе мне язык развязала.
— Все, хорош, — качает головой Стас и подзывает официанта, чтобы тот принес счет, — поехали по домам. Лучше дома мне почитаешь свои стишки.
— Нет-нет, молчу, Стас. — Куда уж там, прямо покорила мужика своим знанием стихотворений. Одно радует: рефлексия надо всем вышесказанным придет после, а с ним и стыд над содеянным, и понимание того, что лучше не придумаешь действия, чтобы оттолкнуть от себя такого мужчину, как Стас. Что и сделала сейчас, всего лишь почитав «кое-что из Бродского». Но в данный момент мне легко и свободно. Уже веселее, и даже третий ребенок Кольки не испортит теперь моего настроения. Я много кого учу в школе, это немножко и мои дети. И еще есть Марк, смешной добрый Марк, который так мечтает о моем внимании. А уж если мне в ближайшее время совсем не повезет в жизни, возьму ребенка из детдома, и мы с ним уже никогда не будем одиноки. Придумаю, как это сделать. Тем более одна из моих родительниц работает в органах опеки… Он, я — и Жужик. Вдохновляюсь красивыми картинками моего будущего и совсем забываю о Стасе. Автоматически иду за ним, также автоматически сажусь в машину и тут замечаю, что он совсем сдулся. С отсутствующим взглядом сидит и не заводит мотор.