— Это не месть, Билли. Это правосудие. И оно вершится, А я и так вполне могу представить себе, как он будет выглядеть, — мрачно сказал Лукас. — Не обязательно для этого присутствовать здесь. Я его уничтожил. Теперь от него уйдут жена и его маленькая «армия», помогавшая ему чувствовать себя королем. Все, что останется в его распоряжении, — это апартаменты в отеле, которые никогда не давали прибыли, а город Ньюкомб вскоре превратится в город-призрак.
— А как поступить с твоим ранчо?
— Продай его, если сможешь найти глупца, который его купит. Или оставь себе, если хочешь. Мне все равно, что ты с ним сделаешь. Оно полностью в твоем распоряжении.
— Наверное, я вернусь в резервацию. Уиллоу там больше нравится.
— Я так и думал.
— А ты?
— Анри Андреви пишет, что, прежде чем отправится во Францию, пробудет некоторое время в Новом Орлеане.
Пожалуй, я присоединюсь к нему.
— Это тот мошенник, который всему тебя научил?
— Тот самый. Он никак не мог понять, почему я отказался от жизни джентльмена и стал хозяином ранчо. Может, теперь я открою ему причину и дам возможность как следует повеселиться.
— Не стоит: тогда он поймет, как ты использовал его прежде.
— Наверное, ты прав, — согласился Лукас. Он был готов к отъезду и посмотрел на Билли в последний раз. Как хорошо они понимали друг друга! Он будет скучать по нему.
— Как ты думаешь, ты когда-нибудь вернешься? — печально спросил Билли.
— Трудно предугадать. Но ты сможешь сделать для меня еще кое-что, Билли. Возьми ту большую связку писем, которую ты должен передать Сэму. Запечатай их в один большой конверт и подпиши: «Привет от Джейка Холта, Бутхилл, Тусон». Если у этого ублюдка осталась хоть капля совести, он вспомнит.
— Прекрасный финальный штрих, — мрачно кивнул Билли.
Лукас думал об этом, когда скакал на лошади, удаляясь от ранчо и от Ньюкомба. Проблема в том, что Сэмюэл Ньюкомб мог не вспомнить Джейка Холта. В конце концов, он всего лишь одна из жертв Сэма. Но он хотя бы станет размышлять о случившемся и попытается связать это имя со Слэйдом и Лукасом. И если он будет думать об этом достаточно долго, то припомнит и Джейка Холта.
— Это твой первый визит в большой город, дитя мое? — снисходительно спросила элегантно одетая дама, сидевшая рядом с Шерис.
— Нью-Йорк — мой родной город, — машинально ответила Шерис.
— О!
Леди отвернулась, полностью утратив к ней интерес. А так хотелось ослепить деревенскую девушку рассказами о городской жизни! Шерис пожала плечами и снова стала смотреть в окно.
Она действительно выглядела как деревенская девушка. Чемодан, стоящий в ногах, корзинка с Чарли на коленях и потрепанный дорожный костюм, который давно следовало отдать тряпичнику. Но не собственная внешность беспокоила ее во время этого путешествия.