Его холодное безразличие притягивало Калиду, и, когда он приезжал в городок, она всегда была к его услугам, даже если в это время с кем-то спала или флиртовала. И Чандос неизменно приходил к ней. Он останавливался в доме ее матери, что было очень удобно.
Чандос не любил гостиниц и, приехав в Аламеду в первый раз, уговорил Маму сдать ему комнату. Маме он сразу понравился в отличие от других мужчин Калиды. К тому же в доме пустовали комнаты братьев Калиды, которые выросли и покинули родительский кров. Мама знала, чем занимались по ночам Чандос и ее дочь. Калида водила к себе и других мужчин, даже Марио, и пожилая мексиканка давно оставила попытки образумить дочь. Калида всегда поступала только так, как ей нравилось.
И вот теперь мужчина, которого она считала только своим, привез в городок другую женщину, да еще попросил Маму приглядывать за ней. Какая неслыханная наглость!
— От чего так сверкают твои глазки, chica[6]?
— Это… это… — Калида умолкла, задумчиво посмотрев на Марио, и вдруг просияла. — Да нет, ничего. Плесни-ка мне виски, только не разбавляй, и я пойду обслуживать посетителей.
Калида наблюдала, как он наливает ей виски. Марио, ее дальний родственник, приехал в Аламеду девять лет назад вместе с ее семьей. До этого им пришлось сменить не один городок: местные жители крайне враждебно относились к приезжим мексиканцам, открывающим у них свой бизнес. Так они перебирались все дальше и дальше на север, пока не попали в Аламеду, где к ним отнеслись спокойно, ибо в этом городке они оказались первыми мексиканцами. Стряпня Мамы Альварес пришлась всем по душе, и никто не возражал, когда Марио открыл свой салун напротив ее ресторанчика. Салун процветал, потому что напитки Марио были хорошего качества и дешевле, чем у его конкурентов.
Иногда Калида снисходительно пускала Марио к себе в постель. Он, как и несколько других мужчин, готов был хоть сегодня вести ее под венец. Но Калида не хотела выходить замуж за Марио, хотя он был сильный, мускулистый, с бархатными карими глазами и тонкими усиками, делавшими его похожим на испанского гранда. Но она знала, что Марио труслив, он никогда не стал бы драться из-за нее.
Когда Марио протянул ей бокал виски, Калида одарила его улыбкой. В ее голове уже зрел план, который мог привести к самым разнообразным последствиям.
— Знаешь, а у мамы гостья, красавица gringa, — словно невзначай, сообщила она. — Вот только мама не знает, что она puta.
— А ты откуда знаешь?
— Девчонка сказала, что, как только заживет ее больная нога, она сразу переедет от нас к Берте и будет там работать.