Она сделала паузу, откашлялась, но, когда заговорила снова, голос ее был по-прежнему хриплым.
— Может быть, вы не знаете об этом, но я много раз встречала вашу девочку. Мы живем у дороги на Пендлетон-Хилл, и она часто по ней проходила. И не всегда она проходила мимо. Она заходила к нам поиграть с детьми, поговорить со мной и с моим мужем, когда он был дома. Ей, казалось, это нравилось, и сами мы ей нравились. Она не знала, я полагаю, что люди ее круга обычно сторонятся людей нашего круга. Может быть, если бы они не держались так отчужденно, мисс Харрингтон, не было бы столько таких, как мы, — добавила она с неожиданной горечью. — Но так или иначе, а она приходила. И ей не было от этого вреда, а нам она принесла пользу… много пользы. Сколько — она не знает и, надеюсь, не узнает, потому что иначе ей пришлось бы узнать и о таком, о чем мне бы не хотелось, чтобы она знала. Но это так… Это был тяжелый год для нас во многих отношениях. Мы оба, мой муж и я, были в полном отчаянии и готовы… почти на все. Мы уже решили развестись и отдать детей… Короче, мы не знали, что делать с детьми. А потом случилось это несчастье, и мы узнали, что эта девочка никогда больше не будет ходить. И мы стали вспоминать, как она заходила к нам, сидела на пороге, играла с ребятишками, смеялась и… и просто радовалась. Она всегда чему-нибудь радовалась и однажды рассказала нам, почему она всегда рада и об игре — вы, конечно, знаете, — и пыталась уговорить нас играть. А теперь мы узнали, что она убивается из-за того, что не может больше играть, потому что нечему радоваться… Поэтому я и пришла, чтобы сказать ей, что, может быть, она немножко порадуется за нас, потому что мы решили остаться вместе и начать играть. Я знаю, что она будет рада, потому что она обычно огорчалась… из-за того, что мы иногда говорили ей прежде. Как нам поможет игра, я не могу сказать; мне самой еще не очень ясно. Но, может быть, и поможет. Так или иначе, а мы попытаемся… потому что она этого хотела. Вы ей передадите?
— Да, я передам ей, — пообещала мисс Полли не совсем уверенно. Потом в неожиданном порыве она шагнула вперед и подала женщине руку. — И спасибо, что вы пришли, миссис Пейсон, — сказала она просто.
Вызывающе выдвинутый подбородок опустился, губы над ним сильно задрожали. Несвязно пробормотав что-то, миссис Пейсон, не глядя, пожала протянутую руку, повернулась и быстро вышла. Едва за ней закрылась дверь, как мисс Полли уже стояла в кухне.
— Ненси!
Мисс Полли говорила резко. Череда этих поразительных, приводящих в замешательство визитов, достигшая кульминации в этом последнем, совершенно необыкновенном посещении, привела к тому, что нервы ее были напряжены до последней степени. С момента несчастья, случившегося с Поллианной, Ненси ни разу не слышала, чтобы ее хозяйка говорила так сурово.