Вырываюсь из его объятий, он неохотно убирает от меня руки и снова извиняется:
– Прости.
– Ты… ты вообще!..
Он прикладывает палец к моим губам и кивает:
– Я знаю… знаю, детка.
Что ты знаешь? Так и хочется наброситься на него с кулаками, но он вдруг пересаживает меня к себе на колени, погружает пятерню в мои волосы и соединяет наши губы. Чувствую его неповторимый вкус и распадаюсь от желания. Боже, как я соскучилась!
Позабыв о нашей бессмысленной войне, я закрываю глаза и отдаюсь долгожданному наслаждению.
Мы целуемся неторопливо, Роберт держит меня за затылок и вторгается языком в мой рот, соблазняя, распаляя меня изнутри.
– Господи… – бормочу я, растекаясь от удовольствия.
Роберт проезжает рукой по моему позвоночнику, сжимает мою попу, и я ощущаю под собой знакомое давление. М-м-м, какой твердый.
Стону и двигаю тазом, елозя по его набухшей ширинке. Он прикусывает мою нижнюю губу, оттягивает ее, дразнит. Я смотрю на него с мольбой.
– Хочешь, чтобы я тебя трахнул? – жарко спрашивает он. – Прямо здесь, на полу?
О господи, да-да-да!
– Хочу, – шепчу я, сгорая от нетерпения.
В карих бездонных глазах мелькают смешинки.
– На полу или на кровати? – с улыбкой уточняет он, параллельно расстегивая на мне блузку.
– На полу, – уверенно отвечаю я.
Хмыкнув, Роберт резко выдергивает блузку из моих брюк, снимает и отбрасывает ее в сторону, затем расстегивает мой лифчик и избавляется от него тоже, оставив меня голой по пояс.
– Я сейчас, – погладив меня по груди, он встает и шагает за порог, – посиди тут.
Заправляю волосы за уши и улыбаюсь самой себе. Ну и перепады! Весь день грызлись как кошка с собакой, а теперь – какое примирение! Смеюсь и заглядываю в окно. Нью-Йорк утопает в ночи, украшенный яркими, блестящими огоньками. Он как необъятная рождественская елка, усыпанная цветными гирляндами. Красота…
Роберт возвращается в комнату уже без рубашки, туфель и носков. Его брюки расстегнуты, в руке зажат квадратный пакетик.
Я покрываюсь мурашками от одной только мысли, что сейчас будет.
– Встань на колени, – мягко велит он.
Я встаю, и он отражает мои действия. Потом он расстегивает пуговицу на моих офисных брючках и нарочито грубо сдергивает их с меня.
Теперь, когда я полностью раздета, он разворачивает меня спиной к себе и отстраняется.
– Встань на четвереньки.
О боже.
Делаю как он сказал и оттопыриваю зад. Он кладет ладони на мои ягодицы, сжимает их, и я чувствую, как головка его умопомрачительного члена упирается в мое лоно.
– Ты хочешь меня? – спрашивает он низким сексуальным голосом. – Я весь день хотел… хотел взять тебя так. – Он вонзается в меня сразу на всю длину.