— Теперь ты счастлив? Дай мне знать, когда насмотришься вволю. У меня много работы.
— Ты немедленно пойдешь со мной, Катя.
— Ни за что!
Но Кэтрин отступила недостаточно быстро. Дмитрий в мгновение ока подхватил ее и поднял.
— Моя спина, чудовище ты этакое! Не смей притрагиваться к спине!
— Обними меня за шею, малышка, потому что я не отпущу тебя!
Кэтрин негодующе воззрилась на Дмитрия, но было уже поздно. Слишком много боли пришлось ей вынести, чтобы без лишней нужды терпеть снова. Она обхватила его за шею, и руки Дмитрия немедленно скользнули вниз, поддерживая Кэтрин снизу, под бедра.
— Поверь, это все равно ничего не значит, — прошипела Кэтрин, как только Дмитрий устремился прочь из кухни. — Я с огромным удовольствием огрела бы тебя по голове, если бы не боялась лишний раз пошевелиться!
— Когда почувствуешь себя лучше, я тебе напомню об этом, и даже велю принести палку и не подумаю отступать, делай все, что пожелаешь. Я это заслуживаю.
— О, замолчи, замолчи же…
Кэтрин не успела договорить. Слезы снова брызнули фонтаном, и она немного крепче стиснула шею Дмитрия, спрятав лицо на его плече.
Он остановился у сломанной двери и совсем другим, повелительным тоном приказал горничным:
— Немедленно ванну и бренди в мою комнату. Кэтрин поспешно подняла голову:
— Ноги моей не будет в твоей комнате, так что если это для меня…
— В Белую комнату, — резко поправился Дмитрий, — и пошлите за доктором. Ты и ты…
Он пронзил обеих девушек грозным взглядом, и те растерянно закивали.
— Немедленно пойдете со мной, сделаете все для госпожи!
— Но это совершенно необязательно, Дмитрий! Я сама могу позаботиться о себе, поскольку достаточно долго обходилась без посторонней помощи, так что благодарю, но…
Но он не обратил на нее внимания, а горничные бросились выполнять его приказания. После ухода князя на кухне раздался общий вздох облегчения. Слуги начали многозначительно переглядываться, на многих лицах тех, кто был склонен верить англичанке, светилось удовлетворенное выражение, означавшее, по-видимому, «говорил же я тебе!». Лишь Надежда со злостью раздирала кусок теста, который до сих пор месила, вконец выведенная из себя только что виденной сценой. Но кухарка, заметив это, выругала ее, а когда Надежда огрызнулась, без лишних слов дала ей здоровенную оплеуху, чем мгновенно заслужила уважение всех остальных, недолюбливавших Надежду и часто страдавших от ее сварливого характера.
Оказавшись в Белой комнате, Дмитрий осторожно уложил Кэтрин на постель, не получив за это ни слова благодарности. Горничные поспешили наполнить ванну горячей водой, единственное, от чего Кэтрин не собиралась отказываться, поскольку не мылась как следует со дня отъезда Дмитрия. Однако она не пожелала выпить бренди и раздраженно оттолкнула стакан: