Перед самым селом, где поле спускалось к желтым, горящим в избах окнам, от кустов колыхнулась ему навстречу легкая тень. Он испугался. Верка, тихо смеясь, выскользнула из темноты и обняла его. Его испуг перешел в радостное изумление, в счастливое волнение. Он думал о ней, когда слушал одинокую сидящую на березе птицу, когда смотрел на глухие темные воды, когда молился на зеркально-белую луну, когда искал в пепельном небе первую звезду, когда вымаливал у Берегини знак о своем предназначении. Он ее вымаливал, ее высматривал, ее ожидал. И вот теперь она обнимает его, он целует ее теплую шею, близко шепчущее, с нетерпеливыми губами лицо.
– Когда ты приехала? Ждал тебя всю неделю, не мог дождаться.
– Под вечер. Видела, как ты идешь с ружьем. Решила тебя караулить.
– Как я скучал по тебе!
– И я скучала.
На плечи ее была наброшена телогрейка. На голове все тот же шелковый, пахнущий нежно платок. И этот слабый чудесный запах сразу напомнил все, что случилось с ними на мокром ночном шоссе, когда по реке мимо плыло туманное млечное светило.
– Иди сюда, – он потянул ее к кустам, стараясь расстегнуть на груди невидимые пуговички ее шерстяной кофты.
– Подожди, – она уклонилась, постелила на холодную землю телогрейку, сама опустилась на нее. Помогала ему расстегивать кофточку. Больно, жадно целовала его. И он, отбросив ружье и рюкзак с птицей, увидав на мгновенье высокое полное звезд небо, обнимал ее, целовал ее горячую белизну, освободил ее горячую грудь, чувствовал, как под его ладонью туго напряглась ее спина. И когда брызнул во все стороны плещущий свет, озарил далекие опушки, овраги, полные воды, цветущие ивы, когда огненная бесплотная сила унеслась прочь, они лежали лицами вверх. Суздальцев видел, как в ночной синеве, пробиваясь сквозь свет луны, мерцают редкие влажные звезды. Она, не снимая руку с его груди, говорила:
– Ты так интересно рассказывал про свою книгу. Ты ее пишешь?
– Пишу, – сказал он неправду.
– А писателей много?
– Здесь – под каждым кустом, – засмеялся он.
– А писатели богато живут?
– Знаменитые писатели – богато. А начинающие, как я, бедно.
– А ты скоро станешь знаменитым?
– Вот закончу мою книгу, отнесу в издательство, ее выпустят в свет, и я сразу стану знаменитым.
– И богатым?
– На золоте буду есть.
Она повернулась к нему, и он увидел ее круглое лицо и большие, глядящие из темноты глаза.
– Давай с тобой уедем. Поженимся и уедем.
– Ведь ты замужем? У тебя муж в армии.
– Да ну его. Не люблю. Тебя люблю. Он через две недели вернется, а мы с тобой уедем. Поженимся. Я веселая, работящая, здоровая. Детей народим. Ты будешь книги писать, а я за тобой ухаживать. Уедем? – спрашивала она настойчиво.