Высоко под потолком расположились Птицы: загадочный Ворон, точно по центру, чтобы видеть все в этом мире, Коршун, выбирающий своих жертв, расправивший крылья Орлан. Намного ниже, в подвальном этаже, были те, кто близок к земле. В обычный день я бы пошел к Змею. Спустился бы вниз, где Северин уже проснулся от моего появления в храме.
Но сегодня разговор у меня был не к нему.
Я обходил храм по периметру: нечасто Змею доводится пройтись по срединному уровню. Одна за другой проплывали мимо меня скульптуры: Артур-Медведь, патрон стражей и убийц, Селена-Кошка, покровительница акробатов и воров, Рейнар-Лис, известный плут, даривший свою симпатию и защиту актерам и мошенникам…
— Вам помочь? — обратила на меня внимание служительница в простом черном платье.
Я покачал головой: дело, из-за которого я сегодня пришел, не требовало свидетелей.
Маркус нашелся у центрального алтаря: вздыбленная на загривке шерсть, плотно прижатые к голове уши, обнаженные клыки. Покровитель Волков выглядел достаточно опасно, чтобы одуматься и повернуть обратно. Оставить все как есть. Позволить Виктору умереть.
Я стянул с руки перчатку и, стараясь не смотреть на изуродованные пальцы, полоснул ножом по ладони. К сожалению, гигиена мало заботила Духов. На шприц с венозной кровью они бы не повелись, зато живая, горячая кровь, только покинувшая тело? Старый медный нож? Боль и страх? Эти подношения были им по вкусу.
И особенно Волку. Я положил окровавленную ладонь ему в пасть и смотрел, как алые капли стекали по его морде.
— Ты знаешь, зачем я здесь.
То ли мне показалось то ли Маркус ощерился еще больше.
— Я пришел просить за Виктора Клеменса Эйзенхарта. Он оскорбил тебя…
Статуя под рукой завибрировала, словно от смеха. Похоже, Маркуса забавляла эта ситуация.
— … и был тобой наказан. Я прошу… — я осекся: глаза Волка вспыхнули золотым огнем. Что ж, по крайней мере, теперь я получил его полное внимание.
— Моя жизнь за его жизнь. Оставь Виктора в покое. Возьми лучше мою жизнь.
Каменные челюсти сомкнулись вокруг моих пальцев.
"А если возьму?"
При заключении сделок с Духами существовала одна маленькая проблема: они были всемогущими. Они и так могли взять все, что хотели, и им не надо было ничего давать взамен.
Поэтому являться в храм с такой просьбой было все равно что заявить о желании безвременно погибнуть.
— Возьми. Согласись и возьми долг с меня. Я могу быть полезен тебе.
Кажется, я вновь его позабавил.
"Неужели?"
— Эйзенхарт забрал жизнь твоего человека. Я могу спасти. Любого, на кого ты укажешь. Ты знаешь, что я могу, я уже спасал твоих сыновей.