Эбби решила плюнуть на неприязнь доктора Леви и вести разговор в сугубо профессиональном ключе.
— Я сделаю все, что предусмотрено в случае послеоперационной лихорадки. Сначала, естественно, осмотрю пациентку. Выпишу направления на клинический анализ крови, бактериологический анализ и анализ мочи, а также направление на рентген грудной клетки. Как только результаты будут у меня, я вам сообщу.
— Хорошо, — наконец подал голос доктор Леви. — Буду ждать вашего звонка.
Надев белый халат, Эбби вошла в отсек Нины Восс. Над кроватью неярко горел ночник. В конусе его мягкого света волосы Нины Восс казались серебристой полоской, протянувшейся среди подушек. Ее глаза были закрыты, а руки — сложены на груди, как у… покойников.
«Словно принцесса в гробу», — подумала Эбби.
Эбби подошла ближе, встала у постели.
— Миссис Восс, — тихо позвала она.
Нина открыла глаза. Ее взгляд медленно сосредоточился на Эбби.
— Я доктор Ди Маттео, — представилась Эбби. — Хирург-ординатор.
В глазах Нины что-то мелькнуло.
«Она знает мое имя, — подумала Эбби. — Знает, кто я».
Гробокопательница. Похитительница тел.
Нина Восс просто смотрела на нее непроницаемыми глазами.
— У вас послеоперационная лихорадка, — пояснила Эбби. — Нам необходимо установить ее причины. Миссис Восс, как вы себя чувствуете?
— Я… устала. Это все, — прошептала Нина. — Просто устала.
— Мне необходимо осмотреть шов у вас на груди.
Включив свет, Эбби осторожно размотала бинты. Место разреза было чистым: ни красноты, ни припухлости. Эбби достала стетоскоп. Она прослушала легкие Нины. Никаких посторонних шумов и хрипов. Потом ощупала живот пациентки, осмотрела уши, нос и горло. Никаких тревожных симптомов, никаких видимых причин лихорадки. Все это время Нина молча следила за действиями Эбби.
— Результаты осмотра показывают, что у вас не должно быть лихорадки, — сказала Эбби, сматывая стетоскоп. — Но температура держится. Значит, причина все-таки есть. Чтобы ее найти, мы сделаем вам рентген грудной клетки и возьмем три пробы крови на бактериологический анализ. — Она виновато улыбнулась. — Боюсь, этой ночью мы не дадим вам поспать.
— Я и так мало сплю, — покачала головой Нина. — Сны мешают. Столько снов…
— Плохие сны?
Нина медленно вдохнула, затем так же медленно выдохнула:
— Сны о мальчике.
— О каком мальчике, миссис Восс?
— Об этом. — Она коснулась рукой груди. — Мне сказали… сердце принадлежало мальчику-подростку. Я даже имени его не знаю. Не знаю, как он погиб. Знаю лишь, что сердце мне досталось от него. Это правда?
— Так говорили в операционной, — кивнула Эбби.