Придя в себя, он увидел Нану и молоденькую девушку. Они стояли, держась за руки, друг против друга и улыбались. Стояли вроде бы по другую сторону этой проклятой машины, за его спиной, но он их отчетливо видел.
«Как вы помолодели! – восхищенно проговорила Нана. – И какая стали красотка, просто загляденье.»
«Как ты думаешь, муж узнает меня?» - игриво спросила «красотка».
«Не знаю. Но что влюбится без памяти, это уж точно», - заверила ее Нана.
«А на дружка своего взглянуть хочешь?»
«Может не надо? Мне страшно.»
«Как никак он спас тебя. Давай поглядим.»
И все так же, держась за руки, они направились к донорскому месту. При виде сидящего в кресле счастливые улыбки мигом увяли на их жизнерадостных лицах, переродившись в брезгливую гримасу, будто перед ними была гадюка или жаба.
«Фу, какой противный, - поморщилась Нана.
«Вот видишь. А ты за него заступалась.»
«И этот плешивый жалкий урод смел объясняться мне в любви. Нечего сказать, хорошенькое ждало меня будущее.»
«Дадим ему взглянуть на себя?» - предложила помолодевшая Хозяйка.
Она извлекла из складок пеньюара круглое зеркальце и со злорадной ухмылкой сунула его Гагику под нос. Нетерпеливо заглянув в него, он содрогнулся от ужаса и отвращения. Из красивой ажурной рамки на него смотрела отвратительная сморщенная физиономия, беззубая, со слезящимися глазами без бровей и ресниц, с редким пушком на блестящей макушке и с загнутым крючком носом.
- Не-е-ет! Не хо-очу-у-у!!! – истошно заорал Гагик и... проснулся.
А потом долго, тупо сидел на кровати, свесив ноги, щупал свое гладкое лицо, нос, шелковистые брови, густые, приятно пружинящие под рукой волосы, и никак не мог прийти в себя. Даже пуговицы на пижаме пересчитал. К счастью, все они были на месте.
Глава 23
За столом во время обеда Хозяйка казалась то неестественно возбужденной и веселой, то нервной. Она либо разражалась вдруг громким смехом, либо надолго умолкала, уходя в себя. Хозяин хмурился и молчал, брезгливо ковыряясь двузубой вилкой в овощном рагу, к которому почти не притронулся. Гагика он, как всегда, практически не замечал, будто его и не было вовсе, а на Нану время от времени бросал задумчиво-пронзительный взгляд и тут же уводил его в сторону.
После трапезы Хозяйка поднялась и, обняв девочку, попросила:
- Проводи меня в мои покои, дружочек.
- Вам нездоровится? – участливо спросила Нана, подставляя ей свое плечо.
- Кружится голова.
Они направились к двери. Гагик проводил обоих настороженным взглядом. Со стороны их вполне можно было принять за мать и дочь, подумалось ему. Нана, как несозревший колосок – стройная, узкобедрая, с длинной гибкой талией и гордо откинутой головой на высокой шее. Хозяйка – поплотнее и пониже ростом, с достоинством носила щедрые остатки былой красоты и бремя первой леди этого маленького, замкнутого «королевства». Прежде чем скрыться за дверью, Нана обернулась и, перехватив тревожный взгляд друга, улыбнулась ему далеко не беззаботной улыбкой.