— Кажется, в прошлую субботу, — начал я, — один из моих людей дал описание девушки, которую вы сопровождали и которая, по его словам, походила на мисс Дарроу. Не беспокойтесь, я ни к чему не клоню, просто захотелось чуть-чуть посудачить.
Похоже, он меня не слышал. Спросил, что я выпью, а когда я ответил, что, мол, спасибо, ничего не буду, подошёл к бару и плеснул себе щедрую порцию, после чего вернулся, подвинул стул и уселся напротив.
— Чёрт побери, — сказал я, — вы кажетесь ещё испуганнее, чем накануне. Кстати, судя по донесениям моих агентов, вы теперь либо выскальзываете чёрным ходом, либо стали заядлым домоседом.
Воистину ничто из того, что я говорил, его не волновало.
— Я же сказал, что хочу видеться с вами каждый день, — капризно заявил он. Голос заметно осип.
— Знаю, но мне было некогда. Кстати, вчера днём я провел целый час с Арнольдом Зеком.
Наконец-то он встрепенулся.
— Мне кажется, что вы гнусный лжец, Гудвин.
— Значит, мне все приснилось. Как машина въехала в гараж, как меня обыскивали, потом маленькая прихожая, и четырнадцать ступенек вниз, и два охранника, и звуконепроницаемая дверка толщиной в пять дюймов, и розовато-серые стены, ковры и стулья, и он сам, восседающий за столом, сверлящий нефтяные скважины во мне и в окружающих предметах своими глазищами.
— Вчера?!
— Да. Туда меня привезли, но теперь я и сам знаю дорогу. Правда, пароль мне ещё не открыли, но дайте время…
Трясущейся рукой Рэкхем поставил стакан на маленький столик.
— Я вам уже говорил, Гудвин, не убивал я жену.
— Конечно, это совершенно исключено.
— А как случилось, что вас отвезли к Зеку?
— Он прислал за мной Макса Кристи.
— Вот сукин сын. — Внезапно его пятнистое лицо побагровело ещё больше и он заорал: — Ну, говорите же! Что ему от вас надо?
— Меня, возможно, ждет блистательная карьера!
— А меня?
Я покачал головой.
— Вот что я вам скажу, Рэкхем. Похоже, пора прислушаться к голосу разума. Мне прежде никогда не доводилось встречаться с Зеком и, должен честно признать, он меня поразил. — Я полез во внутренний карман пиджака. — Вот ваши шесть тысяч. Чертовски жаль расставаться с ними, но…
— Верните их в карман.
— Нет, я…
— Положите их в карман! — Он уже не орал. — Вы не виноваты, что Зек произвел на вас такое впечатление… Не вы первый, не вы последний, Бог свидетель тому. Но вы заблуждаетесь, если полагаете, что Зек никогда не допускает промашек и что со мной покончено. Вы должны уяснить одно: теперь я уже не задеру лапки и не отдамся на милость победителя; я вынужден биться до конца и намереваюсь так и поступить. Я у вас на крючке. Раз вы у него побывали, у меня глаза завязаны. Называйте вашу сумму. Сколько?