Но почти три десятка зим назад на его землю пришли чужаки, и стало ещё хуже, да так, что просто невыносимо. Чужаки, хилые и нескладные, оскверняли его землю, порабощали воинов и женщин из племени Поющих в ночи и из других племён Большого Народа. И пусть сам Большой Народ соткан из разных народов, а те делятся на племена, но всё равно все вдыхающие воздух считали себя частью Большого Народа и подчинялись слову общего Вождя Большого Народа, Хранителя Священного Места. Если таковое будет сказано, конечно, и не нарушит обычаев.
Так, три луны назад, народы в который раз уже собрались на Священном Месте, чтобы подумать. Народам было предложено заключить союз с чужеродной тварью, из тех, что туманят разум и пожирают Анг Лэ{ Душа отдельного существа.}.
Н’Хугай не хотел воевать. Не потому, что труслив или слаб. А потому, что он не верил, что союз с тварью может принести победу. Тварь сначала окутает их своей властью, поработит, а после бросит на своих врагов умирать. А тех, кто сумеет выжить, сожрёт Анг Лэ.
Н’Хугай не хотел воевать. Он повидал в жизни. Семеро его сыновей погибли, сражаясь с чужаками. Двое отдали жизнь в бою и ушли к предкам. Пятеро попали в плен и потеряли разум. Чужаки заставили их добывать чёрный огонь из земли для каких-то своих нужд. Н’Хугай не верил в победу, но дорожил тем, что внутри – Анг Лэ. Если принять предложение твари, то навеки попадёшь в её рабство, а это страшнее, чем угодить к чужакам. Те хоть захватывают тело, а тварь – Анг Лэ. Н’Хугай не был трусом, но хотел, чтобы, когда придёт его час, он отправился к предкам, не потеряв свою душу.
В Священном Месте Главный Вождь отказался выступить простив чужаков вместе тварью. Но не все последовали его слову. Тогда, три луны назад, Джеб’Чи, молодой вождь из племени Выковывающих камень, увёл из Священного Места тех, кто был готов отдать себя и свою душу твари. Он вырвал их и себя из ментальной связи Большого Народа и закрыл их разум для остальных племён.
И сейчас Н’Хугай вёл своих воинов не против чужаков, а против одного из племен своего народа – Выковывающих камень. Он шёл карать отступника Джеб’Чи. Того, кто всё-таки решил заключить союз с тварью. Поганый отступник заплатит за свое предательство.
Чужаки звали Н’Хугая и всех из племён его народа – неандертальцы. Н’Хугаю нравилось это слово, чем-то оно напоминало общий язык Большого Народа, а не примитивную речь чужаков. Вождь не прочь был узнать, что это слово значит, а еще – что значат имена двух других народов – снежные люди и тролли.
Но болтать с чужаками Н’Хугай не собирался. Он вёл своих воинов сражаться, проливать кровь, как в старые времена. Силой – на силу, умением – против умения, лицом к лицу. Не так, как бьются поганые чужаки, а так, как принято у племён Большого Народа. Но он ошибался.