Комната, в которой они играли, занимала всю ширину узкого здания, как и комната внизу, но в ней были окна на обеих сторонах. Часть окон находилась со стороны обрыва к морю, а другие располагались на противоположной стороне, обращенной к стенам замка и травянистым полям за ними.
Проклятие. Проклятие. Проклятие. Все окна были меньше фута шириной, так что ему придется искать другой способ проникновения в замок.
Дункан понимал, что нужно скорее уходить, пока дети не заметили его, но что-то заставило его задержаться у двери, чтобы понаблюдать за ними.
– Нет, не так, глупышка! – сказал мальчик.
Дункан размышлял, не вмешаться ли, пока не увидел изумление на лице у девочки.
– Держи вот так, тогда я не смогу проткнуть клинком твой живот. – Взяв руку девочки, мальчик показал, как она должна держать свой деревянный меч. – Ты же этого не хочешь, верно?
– Ты этого не сделаешь. – Девочка покачала головой, отчего ее кудряшки запрыгали.
– Конечно, не сделаю. Но кто-нибудь другой когда-нибудь может попытаться это сделать, а меня не будет рядом, чтобы защитить тебя.
– Почему не будет? – Девочка опустила к полу кончик меча.
– Я уже говорил тебе. Я вернусь в Ирландию.
– Рагнелл, я не хочу, чтобы ты уезжал. – Девочка выпятила нижнюю губу.
Рагнелл… У Дункана остановилось сердце. Неужели он наткнулся на сына Мойры?
– Я должен вернуться, – сказал мальчик. – Я нужен маме.
– Парень, ты Рагнелл Маккуиллан? – спросил Дункан, войдя в комнату, чтобы его было видно.
Дети прекратили игру, мальчик повернулся, чтобы посмотреть на него, и Дункан отступил на шаг, как будто получил сильный удар – и почувствовал себя точно так же.
В это мгновение истина открылась перед ним.
Он понял, что Мойра обманула его.
У мальчика были синие глаза Мойры, но все остальные черты он унаследовал от Дункана – включая ярко-рыжие волосы. Правда, теперь волосы Дункана были темно-рыжими, но в раннем детстве они имели точно такой цвет, как у мальчика.
– Да, я Рагнелл. – Мальчик стоял напряженно и смотрел недоверчиво. – Кто ты?
Дункан был настолько поражен, что сначала не мог слова выговорить, а потом не знал, как ответить.
– Мое имя Дункан, я играю на волынке, – наконец сказал он.
Теперь Дункан понял: то, что муж Мойры пришел в бешеную ярость в тот вечер, когда прибыл Дункан, не было случайным стечением обстоятельств. Увидев Дункана, Шон, должно быть, сделал тот же вывод, что и Дункан сейчас.
– Сколько вам лет? – спросил Дункан, чувствуя необходимость получить подтверждение.
– Мне восемь. – Девочка наклонила голову набок, снова тряхнув кудряшками.