Открылась дверь, пропуская Малкольма. Несколько секунд он смотрел на нее с порога, затем шагнул ближе, запирая за собой дверь.
— Где ваши братья? — осведомилась она. Ее брат уехал в Эдинбург вместе с Пруденс и леди Харкасл на четыре дня, но Дункан и Дуглас жили в замке, а Аластер часто обедал вместе с семьей.
Он пожал плечами.
— Дункан и Дуглас, вне всякого сомнения, заняты очередной глупостью, а Аластер, вероятно, молится за них. Где наши матери? Отправились спать. Сомневаюсь, что в ближайшие дни они снова возьмутся за наливку.
Эмили предложила ему чаю, но он отказался. Затем она неуверенно присела, надеясь справиться с нервозностью, а он рухнул на противоположное кресло и вынул из камзола флягу.
— Вам действительно не хочется чаю?
Малкольм сделал большой глоток из фляги.
— Готовлюсь к выходу в свет. Я много лет не был в Лондоне и не собираюсь напиваться в «Уайтсе».
Он был прав, большинство английских джентльменов пили без меры, в особенности на вечеринках, которые Эмили ни разу не отважилась посетить. Но на подготовку к выходу в общество это не походило.
— Если не желаете чаю, я допью свой и оставлю вас готовиться дальше.
— Вам тоже стоило бы попрактиковаться, — сказал он. — Если ваша стойкость к наливке не лучше, чем у вашей матери, вам не пережить приемов, которые я от вас потребую.
При этих словах ее ужасный характер закусил удила.
— Я ничего не знаю о политике и знать не хочу. И вся наливка мира не сделает меня более подходящей для ваших целей.
— Вы достаточно красивы для того, чтобы мужчины смирились с вашей надменностью, — пробормотал он себе под нос. — Будучи моей женой, вы можете привлечь их, а я смогу с ними поговорить.
Характер, который она пыталась не проявлять, оборвал привязь.
— У меня и без того есть чем заняться.
— Менее чем через неделю я сам буду решать, чем вам заняться. И если вы так уж расстроены этим браком, еще не поздно его избежать.
— Вы просите меня уйти?
Он рассмеялся.
— Нэй. Как бы тебе это ни нравилось, я уже подготовил постель и жду момента, когда мы окажемся в ней вместе.
Эмили покраснела.
— Но это не причина для брака.
При этих словах он словно опомнился. И голос его стал трезвым.
— Нет, не причина. Мне нужно, чтобы ты была достойной женой. Если не сможешь и решишь разорвать нашу помолвку, я не буду за тобой гнаться.
Эмили откинулась на спинку стула. Даже если Малкольм за ней не погонится, матушка наверняка будет слишком уж разочарована ее побегом. Эмили нужно было что-то посерьезнее аргумента «не буду гнаться» для леди Августы — при том, что репутация ее уже запятнана. Как только леди Харкасл вернется в Лондон и распустит слухи о ее поведении, пятно на репутации превратится в полный кошмар. И если Малкольм бросит ее, у Эмили будет шанс сохранить лицо. Однако если она сама после слухов решит уйти, никто в обществе никогда больше ее не примет.