Большая палатка в центре оазиса стояла среди четырех гигантских пальм и ярко освещалась изнутри электролампами в углах главной выгородки. Из-за одной занавески слышался негромкий звук электрогенератора, работающего на бензине. Из-за другой доносился приторный запах жарящегося на мангале мяса.
Двенадцатый раз за тот день доктор Самир Аль Фей поднял занавеску и подошел к внешней стенке палатки, устремив взгляд в бурю.
Песок прорывался сквозь узенькую щель, стегая его по глазам; он не мог разглядеть ни верхушки деревьев в пятнадцати футах над палаткой, ни края оазиса, где бушующий песок сплошной стеной полз в небо. Он прикрыл пологом щель и, протирая рукой глаза, вернулся в главную выгородку палатки. Его ноги в мягких туфлях бесшумно погружались в пушистый ковер, устилавший песчаный пол.
Набила, жена, взглянула на него.
— Не лучше? — спросила она тихо.
Он покачал головой.
— Не лучше.
— Когда, ты думаешь, это прекратится? — спросила она, тяжело вздохнув.
— Не знаю. Во всяком случае, пока не чувствуется, чтобы стихало.
— Ты огорчен? — голос ее был ласков. Он подошел к ней.
— Нет.
— Ты бы не отправился в хадж, если бы я не настаивала.
— Я ходил в Мекку не ради твоей прихоти. Мы сделали это ради нашей любви.
— Но ты же не верил, что паломничество в Мекку что-нибудь изменит, — сказала она. — Ты говорил, что пол ребенка определяется при его зачатии.
— Это говорил во мне врач, — сказал он. — Но кроме того, я правоверный.
— А если родится девочка?
Он не ответил.
— Ты со мной разведешься или возьмешь вторую жену, как желает принц, твой дядя.
Он взял ее руку.
— Глупая ты, Набила.
Она глянула на него снизу, тень делала ее глаза еще темней.
— Срок почти наступил, и страх во мне растет.
— Бояться нечего, — сказал он утешительно. — К тому же у тебя будет сын. Разве я тебе не говорил, что сердечко у него бьется, как у мальчика?
— Самир, Самир, — прошептала она. — Ты наговоришь чего угодно, лишь бы меня успокоить.
Он поднес ее руку к губам.
— Я тебя люблю, Набила. Я не хочу другой жены, другой женщины. Если на этот раз не мальчик, значит, родится в следующий.
— Для меня следующего раза не будет, — проговорила она грустно и серьезно. — Твой отец дал слово принцу.
— Мы уедем за границу. Можем поехать жить в Англию. Я там учился, у меня есть там друзья.
— Нет, Самир. Твое место дома. Ты нужен нашему народу. Ты ученый и уже во многом помог людям. Кто мог раньше подумать, что генератор, который ты привез из Англии, чтобы освещать свою операционную, послужит основой электрокомпании, которая дает свет всей нашей стране.