Но Мустафа все-таки вскочил, как ошпаренный. Не замечая стегавшего по лицу песка, он побежал к палатке хозяина каравана.
— Эй-иии! Эй-иии! Это ангел смерти за нами пришел!
Фуад вышел из своей палатки, словно раскат грома, схватил Мустафу великанскими ручищами, поднял в воздух, будто младенца, и зверски тряс его.
— Заткнись! — гремел хозяин каравана. — Мало нашему господину мороки с женой, так ему еще надо, чтобы ты с перекуру нес всякую чепуху!
— Ангел смерти! Я видел его! — У Мустафы стучали от ужаса зубы. Он показал рукой. — Гляди, вон там! Около верблюдов!
На крики сбежались еще несколько человек. Они все глазели в указанном Мустафой направлении. Стон ужаса вырвался у людей, когда из мглы слепящего песка показались два ослика: на первом осле восседал двуглавый человек.
Почти так же быстро, как появились, люди исчезли, каждый спрятался в своем укрытии, оставив Мустафу трепыхаться в руках Фуада. Машинально Фуад ослабил руки, державшие караванщика; маленький человечек выскользнул из них и нырнул в палатку, предоставив Фуаду встретиться с ангелом смерти один на один.
Почти парализованный, Фуад смотрел, как подошли и остановились подле него ослы. Всадник человеческим голосом промолвил:
— Ас-салам-алейкум!
— Алейкум-ас-салам! — машинально отозвался Фуад.
— Прошу, помогите мне, — сказал всадник. — Мы несколько дней блуждали в буре, и моя жена нездорова, того гляди родит.
Медленно, осторожно всадник начал спешиваться. И тут Фуад увидел, что одеяло всадника укрывало двоих. Он быстро шагнул вперед.
— Так, — тихо проговорил он. — Давайте я вам помогу.
Из темноты появился Самир, одетый в плотный бежевый халат.
— Что случилось? — спросил он.
Фуад повернулся к нему, на руках у него, как перышко, лежала женщина.
— Эти путники, господин, заблудились в буре.
Мужчина стоял, устало опираясь на своего осла.
— Не знаю, сколько дней мы проплутали… — Он начал бессильно сползать наземь.
Самир поддержал его под руку.
— Обопрись на меня…
Мужчина посмотрел с благодарностью.
— Моя жена… — промолвил он шепотом, — она больна. Без воды.
— С ней будет все в порядке, — подбодрил Самир. Он посмотрел на хозяина каравана. — Отнеси ее в мою палатку.
— Ослы… — проговорил человек.
— О них тоже позаботятся, — сказал Самир. — Добро пожаловать в мой дом.
Лицо путника было иссечено песком и кровоточило, губы распухли и покрылись волдырями. Руки в рубцах и шрамах полностью скрывали маленькую чайную чашку, которую он сейчас держал. Ростом он превосходил Самира, в нем было почти шесть футов, у него был крупный нос и прикрытые распухшими веками проницательные голубые глаза. Он не сводил их с Самира, и вот доктор выпрямился над койкой, на которой лежала жена путника.